Сломанная кукла - стр. 36
– Что сидишь, ресничками хлопаешь? Молодая, наглая! Нет чтобы встать, уступить место женщине, которая тебе в бабушки годится! – поймав мой случайный взгляд, закричала она.
Я предпочла промолчать: знала, что любой ответ приведет к новому витку скандала. Поэтому отвернулась, начала смотреть в окно.
– Она еще и отворачивается! Я к тебе обращаюсь! Что – совсем ни стыда, ни совести?!
Отвечать теперь было бы еще глупее. Не объявлять же на весь вагон, что я беременна, что меня мутит и что еще час пути на ногах я просто не выдержу?
«Молчи, Тинка, молчи! Стерпи, не отвечай и не обращай внимания!» – уговаривала я себя. Раньше, наверное, я сумела бы устоять под этим напором – спасибо матушке, натренировала. Хотя… раньше я просто молча уступила бы. Но теперь – не выдержала: сморгнула одну слезинку, другую, нос заложило. Несмотря на ранее утро и приоткрытое окно мне стало душно, к горлу подступил комок тошноты.
Я только-только успела вытянуть из кармашка и раскрыть тонкий пакетик, как меня вывернуло. Мой желудок попрощался с завтраком и тоскливо заскулил, сжимаясь.
– Она еще и пьяная! Блюет тут! Что ж это делается, а? Я сейчас же сообщу куда надо! – глядя на меня почти с ненавистью, завопила скандальная тетка.
– Женщина! Оставьте девушку в покое! Сколько можно вопить? – не выдержала, заступилась за меня еще одна женщина.
Я сквозь слезы послала ей благодарный взгляд.
Старушка, которая сидела рядом со мной на сидении, тоже неожиданно прониклась сочувствием:
– Ты заболела, деточка? – склонилась ко мне заботливо.
Я судорожно кивнула и снова склонилась над пакетом. Старушка полезла в сумку, достала термос, налила в крышку термоса горячего чаю:
– Вот, шиповник заваривала в дорогу, он кисленький. Ты попей, попей!
Воды я взять с собой не догадалась, а пить и в самом деле хотелось. Кисловатый напиток освежил меня, немного унял тошноту.
– Вот видите? Заболел ребенок! – снова упрекнула скандалистку незнакомая мне женщина. – Вам бы все кричать да требовать, не разбираясь.
– А если больная – должна дома сидеть! – поджала оскорбленно губы любительница поскандалить, подхватила свои ведро, сумку и ушла в другой вагон.
– Ну все, все, ушла она. Ты не плачь, деточка, – продолжала утешать меня старушка. – Давай еще чайку налью?
– Спасибо… – второй стакан чаю окончательно помог мне прийти в себя.
– Тебе далеко ехать? – поинтересовалась соседка.
– До Укропинска…
– А мне на две станции дальше. Ты давай, клади голову мне на плечо и поспи. Пока доедем – глядишь, полегчает.
Мне было ужасно неловко, но старушка настаивала, так что я прижалась к ней, и сама не заметила, как уснула.