Слишком женская история - стр. 17
– Господи, что за физиономия? – брезгливо и смущенно воскликнула Ольга.
– Малышка с задатками, – похвалил Стас, – умеет обалдевать.
Мать грубо прошлась носовым платком по лицу дочери. Но на большее в присутствии Стаса и Алевтины не решилась.
Тогда же Алену познакомили с Юрой. Мальчик родился на четыре года раньше, чем она, но был на голову ниже и раза в два тоньше. Он ущипнул ее за локоть, толкнул и крикнул в ухо:
– Чего застыла?
Юра ей понравился.
– Похож на дядю Стаса, – поделилась она дома с матерью.
– Только не это, – испугалась Ольга. – Лучше смерть.
Алена ничего не поняла, но заплакала.
Она разобралась в ситуации через несколько лет. Юра был сыном Алевтины и ее солидного первого мужа, который в одночасье лишился разума. Однажды утром он начал отвечать на вопросы коллег цифрами – номерами внутренних телефонов министерства. Поскольку должность заместителя начальника отдела исключала «шутки-юмор», те вызвали психиатрическую бригаду. Диагноз надежд не оставлял. С ним было невозможно общаться, он тосковал и жил дома. Когда начинал яриться от одиночества, его запирали в больнице месяца на три. Потом на шесть. На год. Через пять лет он умер. На поминках Алевтина рассказывала знакомым, что у него был свой язык: один номер означал хорошее самочувствие, другой плохое, третий еще что-то. Она уже почти выучила отдельные «слова». Но несчастный стал выкрикивать все удлиняющиеся «предложения».
Алевтина была задумана и осуществлена Создателем невезучей. Эта умная, добрая, терпеливая женщина постоянно становилась объектом злословия. Она была секретарем-машинисткой в непрестижной конторе, брала работу – тоннами листов – на дом, но никогда не получала больше полутора сотен. Ребенок на руках. Больная мать, которой почему-то не начислили пенсию. Напрашивался вывод о замужестве.
– Куда ей! Один женился – симпатичный, с карьерой, но оказался психом. Что и определило его нездоровый выбор, – мерзко острили подруги.
Дело в том, что Алевтина была вызывающе некрасива. Редкие светлые волосы осенней паутиной застилали низкий выпуклый лоб. Глаза, наискосок прикрытые темными веками, чуть синели во впадинах глазниц. С этими самыми впадинами достойно соперничали провалы щек. А рыхлый обвислый кончик носа явно тяготел к узким малоподвижным губам. Она умудрялась пользоваться этой наличностью. Была изящна, всегда держала спину. Делала, мягко говоря, надолго запоминающиеся прически из своего единственного, но очень качественного парика. «Именно я создана для вашей лишней косметики», – уверяла Алевтина, хищно глядя на нетронутые яркие брикетики в наборах приятельниц. Самые бесшабашные тона пудры, теней и помады на обтянутом бесцветной кожей лицевом отделе ее черепа создавали впечатление росписи по живому. И это было сильное, завораживающее впечатление.