Слипер и Дример - стр. 43
– Салют, командировочный! – Укладчица № 4 пошло подмигнула Дримеру.
– Чур меня, чур! – попытался отмахнуться от чужеродной магии тот, но Укладчица № 4 даже ухом не повела. Видимо, умение водить ушами не было в числе её возможностей.
– Чего людёв-то сходу чураешься? – парировала она и подхватила из замусоленного пакета ещё одну сушку. – На-ка вот, куси! А то чуркает тут, чурчхела пахлаватая.
– А енто шо? – нахмурился Дример.
– Говорю ж, нака. Кусай. Странный ты, как с луны свалился. Ты с луны свалился, ась?
– Всё может быть, – напустив на себя таинственный вид, ответил Дример и подумал: «Чем я не лунатик?»
– А-а-а-а, оно и видать. Совсем одичал мужик. Сушек не видел. Чем вас там, на луне, кормят только.
– Шо?
– Чем, говорю, кормят-то? Шокает тут… Из литовских евреев что ли?
Дример пожал плечами.
– Ну не хошь хговорить – и не надобно! Мнохго вас тута шляется разных. Ты енто, куды едешь-то?
– Шо?
– Да заладил, шо да шо… Куда путь держишь, отшибленный? Ась?
– Туда и сюда! – по привычке ляпнул Дример и, нащупав на голове Шапку-Невредимку, натянул её поглубже.
– Козырненько! Энто ж нам по пути! – весело хохотнула Укладчица № 4, уперев руки в бока. – Так бы и сказал!
Она, крякнув, встала (утки и клюва не наморщили, ибо были и вовсе далеко), выглянула в коридор вагона и заорала:
– Сяськи-мосяськи, Тибидох Шамилевич! Клиента доставь!
– Куда, Авосия Батьковна? – раздался старческий надтреснутый дискант.
– Куда-куда… – Укладчица № 4 вдруг стала серьёзной, как становятся серьёзными гардеробщицы, стоит им только почуять свою власть над раздевающимися и одевающимися посетителями поликлиники: – Ещё один туда же отшибленный… Туда же, говорю! Туда-а-а-же-е-е!
– А, понял, понял, – ответили из коридора. – Я щас, пошукаю… Щас-щас…
– А – Я – ЩЩЩЩАЗ! – чихнуло оглушительно за окном, там же мелькнула перекошенная от ужаса рожа Мудода, искрами хлопнула лампочка в плацкартном во всех отношениях коридоре, и стало мгновенно темно, как в срочно политически утопленной жёлтой подводной лодке.
– Хау мач из зе фиш? – проорал кто-то над ухом Слипера, и тот вывалился в отнюдь не детский и ну вааще ни разу не поллюционный сон.
– Три пятьдесят за полкилойку! – мгновенно заорал в ответ братец и лишь потом стал озираться.
Кто-то хохотнул рядом.
– Мудод, ты, что ли?
Но разнопёрой твари не было.
Зато имелись в наличии другие и во множественном числе. Вокруг бились в конвульсиях люди. На костюмчиках – что твой Мудод, пёстро и без разбора. Некоторые пытались проломить ногами пол, усиленно топоча в него, но конструкция была ещё дедушкиной сборки, стало быть, знатного цементу и по-честняку.