Слезы русалки - стр. 98
И бросила бы всех и все и положила бы на него свою жизнь. Но есть одно «но». Теперь в Вере жило ее дитя, она не принадлежит себе более. Вера не имеет права обрекать маленького человека на такую искупительную жертву.
Образ жуткой картины, изображающей Лидию в гробу, опять предстал перед глазами Веры. Она мысленно сравнивала свои руки с бледными руками Лидии, которые держали одинокую свечу (единственную в этой картине, что сохранила в себе пляску жизни), на тонком бледном пальце блестело это же кольцо, что сейчас на Вере. На мгновение Вере показалось, что она тоже мертва и все, что она сейчас видит, посмертный бред. Нужно уезжать! Она сходит с ума, как в страшной сказке Арсения.
Вера скорбно смотрела на красоту природы вокруг. Ей так и не удалось привыкнуть к безлюдности этой местности. Словно мир только что сотворён, и она, Саша и Вадим — первые и единственные люди на земле. Она жалела, что приехала сюда. Ее угнетало неприятное тянущее чувство тревоги.
Саши опять не было дома, он пропадал на своём диком пляже. Какая-то таинственная сила тянула его к этому заговоренному берегу.
Нужно поискать Вадима. Вера подняла голову и встретилась с ним взглядом.
— Поговорите со мной, Вадим. — Вера села на ступеньку крыльца.
— Я скверный собеседник. — Вадим не осмеливался подойти, оттого Вера сама встала рядом с ним.
Странно, но ее близость, вопреки ожиданиям, принесла Вадиму спокойствие. От Веры шла особая энергия любви и добра, Вадим ощутил это кожей.
— Для меня в данный момент лучше собеседника нет. Мне нужна ваша помощь. Вы не откажете мне? Я попрошу немного.
— Чего вы хотите, Вера?
— Я жду ребёнка, понимаете?
— Вам нехорошо? — Вадим неловко вскочил, едва не подвернув ногу. — Вызвать врача?
— Присядьте, пожалуйста. — Вера покачала головой и поманила Вадима рукой. — Я прошу вас побыть моим врачом.
— Если вы думаете, что я понимаю в этом...
— Послушайте меня, Вадим, — прервала его Вера. — Вы справитесь, только послушайте. Просто ответьте мне на вопрос: что вы имели в виду, когда говорили, что Саша — гений?
— Я имел в виду, что он талантлив, — сухо ответил Вадим. — Он неплохо рисует.
— Мне кажется, что вы намекали, что его гениальность выходит за рамки нормы. Словом, он гениален, как убийца, мудрено изувечивший своих жертв. Я тогда не поняла, что Сашина гениальность аморальна. Признаюсь, я вообще не знала, что гениальность и мораль могут разминуться. В день нашего с Сашей знакомства он говорил о том, как понимает красоту, и я увидела в нем родственную душу. Но нет, мы с ним понимаем её по-разному. Красота морской бури не равна красоте мертвой женщины. Или равна? Я сама уже запуталась. Как вы считаете?