Слева молот, справа серп - стр. 28

– Три раза его ковш натыкался на снаряды.

– Это очень хорошо. Не то, что ковш натыкался, а что Леша Милютин жив и здоров – хорошо. Обязательно добавь, что снаряды были немецкими. Это придаст материалу идеологическую окраску. А мы завтра с супругой на Софию Ротару идем. Как поет, а… «Червону руту» на прошлом концерте весь зал тянул стоя. Рома, а тебе нравится София Ротару?

– Как женщина.

– А как певица?

– Я немного другую музыку слушаю, Виктор Матвеич.

– Западную, да? Бонни-эмы и Аббы?

– Хуже. Вы таких названий и не слышали.

– Например?

– Блэк Саббат, Джудас Прист.

– Сионисты?

– Нет, рокеры.

– А почему «джудас»?

– У католиков так исповедальное окошко зовется.

– Вот не мешало бы тебя головой твоей дурьей в это окошко пихнуть. Андрюш, а тебе Ротару нравится?

– Очень. И Ротару, и Анне Вески.

– Рома, бери пример со своего друга. Кстати, а я ведь к вам не просто так. Порадовать вас решил. Андрюша завтра поедет брать интервью у Софии Ротару. А вечером пойдет с женой на концерт.

– Понятно. А мне до сих пор даже в кукольный театр билетов не предложили ни разу, – с обидой произнес Хузин.

– Сам сказал, что советскую эстраду не жалуешь. Теперь к заданию. В пятницу заслуженному егерю страны, Герману Адольфовичу Вуцансу, исполняется 60 лет. Возьмешь интервью, фотограф пусть снимков нащелкает побольше.

– Не повезло егерю с именем-отчеством. Германом звали Геринга. Про Адольфа молчу.

– Вот и молчи, Хузин. У меня есть давний товарищ, которого тоже зовут Адольф. Брата моей жены зовут Герман. Вашего друга Колодяжного родители нарекли Йозефом.

– А при чем тут Йозеф?

– А при том, что так звали Геббельса.

– Да, и вправду. Нужно Малютке новую кличку дать. Будет он теперь «комсомолец Геббельс».

Уже выходя из кабинета, главный, обернувшись, спросил:

– Рома, а может, все же сходишь с Зоей на Ротару? Билеты у Татьяны в кабинете можешь забрать. Я ей скажу.

– Да, с Зоей, пожалуй, схожу, – улыбнулся Хузин. – Спасибо.

Андрею никогда не приходилось брать интервью у звезд эстрады. Вопросы он подготовил заранее. На встречу отправился в костюме и при галстуке. Обильно побрызгал одеколоном шею и волосы. Задавая первые вопросы, нервничал и потел, но сумел взять себя в руки. Со встречи ушел с календариком певицы и в возбужденном сознании.

Роману было проще. Заслуженный егерь пригласил Хузина в гости. Он жил в двухэтажном доме в двадцати километрах от Риги. Большой сад, по участку носился красавец сеттер. Хозяин владений оказался человеком хмурым и неприветливым. В ответ на поздравления молча кивнул головой. Беседу вели в большой гостиной, стены которой были увешаны трофеями. Пока Рома задавал вопросы юбиляру, фотограф Андрис наматывал пленку «Зенита».