Слепой стрелок - стр. 42
– Помню, – согласно кивнул Фэб. – Да, отчасти это всё напоминает… мысль верная. Что там по «граням»?
– По «граням», вернее, по списку «граней», в этом районе в этот период было несколько сотен девушек, которые либо имели отношение к медицине, либо учились, либо получили соответствующее образование. Разумеется, проверять будем всех, потому что это может оказаться любая из них.
– Всех? Бессмысленно. Давай посмотрим цифровой след, – предложил Фэб. Рэд согласно кивнул. – В то время здесь существовала вполне активная сеть, и многое фиксировалось. Да и сами они, скорее всего, в этой сети присутствовали. Что-то да осталось.
– Что-то, вероятно, осталось, но точно не сведения про кукол, – заметил Рэд. – Про такое никто писать бы не стал. И фотографии делать тоже. Это было нечто тайное, это скрывалось.
– А вот для этого у нас есть два агента, которые успешно притворяются врачами, и два бывших Сэфес, которые в агентов поиграют с большой охотой, – хмыкнул Фэб. – Им будет в радость поработать в поле, честное слово.
– Да знаю я, – Берта кивнула. – На самом деле есть ещё один момент, который меня насторожил.
– Срок, – тут же понял Фэб. – Три года там, в пойме, кто-то закапывал этих кукол. Только три года. И была какая-то причина, по которой этот некто перестал делать то, что делал.
– Может быть, она отсюда уехала, – предположил Рэд.
– Может, – легко согласилась Берта. – Это мы тоже будем смотреть.
***
– Они сами себе не верят, – Ит вздохнул, бросил короткий взгляд в окно – машина шла через мост, широкий, пустой, и там, под мостом, можно было в этот момент разглядеть реку. Очень чистую, и очень пустую реку. – Уехала? Как же. Нет, может быть, и уехала, но я не думаю, что причина того, что куклы перестали появляться в пойме, в отъезде той, которая их туда относила.
– Согласен, – отозвался Скрипач. – Да и Берта тоже всё поняла правильно, не просто так она вспомнила ту пчелу.
– Думаю, вы оба правы, – покивал Пятый. – По какой-то причине этой женщины не стало. Так… с наблюдателями обычно именно так и происходило. Мы не любим говорить об этом, но Лена, медсестра, которая, как мы поняли многим позже, была именно наблюдателем, умерла в пятьдесят восемь. Мы оказались для неё непосильной ношей, к сожалению.
– А что именно с ней случилось? – Скрипач повернулся к нему. – Мы не смотрели считки, не спрашивали вас. Нет, есть один момент, где вскользь упоминается могила, но мы по сей день ничего о ней не знаем.
– С ней случились мы, – грустно ответил Лин. – Мы оба с ней случились. И Пятый, с параличом на семь месяцев, с ней случился. После того, как та история закончилась, она… ну, словом, она пыталась выбраться, попробовала выучиться на зубного техника, но хватило её ненадолго. Через пять лет она уехала в монастырь, потом, ещё через несколько лет, приняла постриг, стала зваться сестрой Елизаветой, и… ребята, про это очень сложно говорить, правда. Она, по её словам, все эти годы молилась о нас, и жила, считай, только памятью. Мы были у неё стыдно сказать, сколько раз.