Следы ведут в прошлое - стр. 36
Если бы в эти минуты было светло, то Сорочинский смог бы увидеть, как от этой, впервые высказанной его атаманом вслух, сокровенной мысли на обычно сером лице Ветра появилось нечто похожее на румянец. Однако Сорочинский и без того отчетливо представлял, что в эти мгновения творится в душе атамана. Сорочинский давно догадывался, что Ветер вынашивает мечту о большой власти, о власти над всем уездом, и втайне посмеивался над ним, считая своего атамана человеком никчемным и недалеким, который, не будь когда-то его отец первым на всю волость богатеем, был бы ничем. В то же время Сорочинский понимает, что стань Ветер уездным атаманом, его, Сорочинского, также ожидает повышение – место начальника штаба при столь важной персоне, как уездный атаман, ему обеспечено. Поэтому к стремлению Ветра выбиться в большие начальники Сорочинский относится с двояким чувством.
– Как ты думаешь, Павел Софронович, могло такое быть? – стараясь казаться равнодушным, переспрашивает Ветер.
– А почему бы и нет? – уклончиво отвечает Сорочинский, а про себя думает: «Вон о чем запела пташка! С этого и начинал бы. А то: “сон не берет”, “свежим воздухом вышел подышать”. Будто все дураки – один ты умный».
– Все могло быть, Роман Михайлович, – продолжает Сорочинский. – И если дело действительно важное и ты им крайне нужен, думаю, пришлют еще одного человека. Обязательно пришлют! Куда им деваться. И вот еще что… махну-ка я прямо сейчас – все равно спать неохота – в Сосницу. Может, разнюхаю там что-нибудь об этом Грицке.
– Правильно! – оживляется Ветер. – Махни, Павел Софронович. Наведайся к Палюху. Он должен хоть что-нибудь да слышать.
Сорочинский подзывает Вороного, и оба они направляются в сторону Сосницы. Ветер и его попутчики не спеша бредут в обратную сторону, в глубь Черного леса.
Не проходит и получаса, как лес расступается, и в тусклом свете мелькающей между верхушек сосен золотистой скобки луны показывается небольшое озерцо и маленькая поляна, окруженные со всех сторон сплошной стеной леса. На поляне стоит почерневшая от времени хата с наглухо закрытыми ставнями. Чуть поодаль виднеется покосившийся хлев.
Этот маленький лесной хуторок, в котором когда-то жил лесник, находится, как однажды глубокомысленно выразился Ветер, в «очень выгодном стратегическом положении»: от него рукой подать до многих близлежащих сел, таких как Выселки, Крупка, Катериновка, Сельце, Вербень, Пески, Залесное. Да и до Сосницы, уездного центра, не так уж далеко – каких-нибудь двенадцать верст.
Ветер облюбовал этот заброшенный хутор осенью прошлого года, после того, как чекисты чуть было не накрыли его в родном Сельце, где он, после бегства папаши за границу и реквизиции советской властью его усадьбы, жил полунелегально у своей вдовой тетки, сестры отца.