Следуя своему выбору - стр. 6
Вдруг меня пронзает мысль: а как же наша Катюша? Я ведь практически всё время, свободное от технического творчества и сугубо хозяйственных дел, провожу с ней. Мы и по Питеру гуляем, и на детские спектакли ходим, и, конечно, я помогаю ей с её школьными домашними заданиями. Люся, занятая своим бизнесом, с нашей дочкой сейчас практически не общается! Даже утром в школу собираю и отправляю её я. Хорошо, что это рядом с нашим домом.
– То есть ты хочешь оставить Катю без отца? – спрашиваю напряжённо.
– Больно ей нужен такой отец! – с тем же выражением на лице рубит жена.
– Наверно, стоит спросить об этом её саму.
– Что она понимает в свои десять лет! У неё будет отец, способный ей показать весь мир, а не какие-то дешёвые постановки в совдеповских театрах или наши заплёванные улицы. В конце концов девочка поймёт, что рядом с тобой ей просто стыдно находиться. Посмотри на себя! Ты же просто олицетворение совка! То, в чём ты ходишь, – всё оттуда. Ты – нищий! Да и твои совковские взгляды на жизнь…
Понимаю, что копившееся месяцами раздражение сейчас выплёскивается женой без разделения по темам. Всё в одну кучу – и я с моими небольшими доходами, и мой внешний вид…
– Ладно, давай прекратим этот разговор, – предлагаю я. – Завтра ты остынешь, и тогда решим, что…
– Я уже всё решила, – перебивает меня Люся. – Завтра подаю на развод.
Ночь… Сон, конечно, не идёт. Пытаюсь понять причины происшедшего краха. Что, где и когда я делал не так? Вопрос, задаваемый самому себе, не является случайным. С ранней юности я подсознательно чувствовал, что моё восприятие мира, данное мне родителями, совсем не такое, как у других мальчишек. Трудно выразить словами, но я всегда мыслил совсем другими категориями. Мои отец и мать были правильными и высокоморальными членами партии, и это наложило отпечаток на их вкусы и интересы, прививавшиеся и мне. В результате восторженность и романтика, которые я почерпнул из старых советских книг и фильмов, так любимых мамой и папой, сформировали у меня соответствующее мировоззрение, которое было, увы, оторвано от уже имевших место в то время реалий. Сейчас с высоты моего нынешнего возраста и приобретённого жизненного опыта я пытаюсь оценить последствия такого воспитания.
Мои родители приучили меня в первую очередь хорошо делать своё дело, уметь брать на себя ответственность и не бояться трудностей. Это всё, безусловно, было правильным, но существовала одна особенность в их взглядах, которую я тоже впитал. Я говорю про их представления об отношениях мужчины и женщины. Глядя на них, я построил для себя романтичную модель, где жена обязательно должна была быть верной соратницей мужа. Более того, в результате такого воспитания мысли о плотской страсти мне в голову вообще не приходили до определённого возраста, ведь в семье разговоры о сексе были под строжайшим запретом, а в литературе, которую я читал в то время, Мопассана не существовало. В результате, все необходимые сведения о том, чем занимаются мужчина и женщина в постели, я получал во дворе и в школе от своих приятелей. Естественно, тогда в моей голове не сложилось отождествления любви и глубокого интима. Секс в то время казался мне лишь возможностью удовлетворить своё мужское желание. Об остальном я не думал, а первый такой опыт я получил только на четвёртом курсе института, когда мы маленькой компанией, состоящей из двух пар, зимой рванули к одному из моих сокурсников на дачу покататься на лыжах. Помню, мне удалось скрыть свою неопытность, поскольку моя подружка была такой же девственной, как и я, но явно сама стремилась отправить это заблуждение в прошлое.