Следуй за моим хвостом - стр. 27
В начале прошлого года с легкой руки дяди Верма меня назначили на должность ведущего специалиста второй исследовательской категории. К первой категории относились те, кому приходилось работать с бактериями, вирусами и паразитическими грибками. Эти микроорганизмы, даже изначально безвредные для разумных существ, могли опасно мутировать, а потому для всех имеющих к ним доступ назначалась доплата в виде регулярных премий.
Я занималась изучением насекомых и связанных с их жизненным циклом растений, мхов или грибов. В первое время после повышения мне было непросто привыкнуть к тому, что вчерашние коллеги по лаборатории стали моими подчиненными. Пришлось выслушать немало шепотков за спиной на одну и ту же тему. Мол, чрезмерно заботливый дядюшка назначил племянницу на выгодную должность только из-за родственной связи, а не за особые заслуги. Но я старалась не обращать на них внимания, работать как прежде и даже лучше.
Чаще стала задерживаться в лаборатории допоздна, отпустив домой подчиненных. Ведь кого-то из них ждали маленькие дети, кого-то домашние зверьки, птички или рыбки. А все то живое, что населяло мою корпоративную квартиру, не так сильно нуждалось в заботе и внимании. Изолированные в замкнутых мирках мини-экосистемы могли долгое время развиваться самостоятельно без вмешательства извне.
Из-за этого изобилия разнообразных форм жизни в квартире, а может, по более масштабной и психологически запутанной причине, распался наш недолгий союз с Дилондидом. Высокий симпатичный брюнет был сыном алверийки и теренца, но внешне больше походил на мать. От отца унаследовал маленькие рожки и торчащие из ушных раковин антенки для усиления восприятия ультразвука. Мой несостоявшийся супруг работал в салоне продаж слейдеров – компактных летательных аппаратов для перемещения в пределах нижних слоев атмосферы. Ему был привычнее и приятнее запах полироли или машинного масла, а не цветочный аромат. А еще Дилон терпеть не мог насекомых и ненавидел мою привычку брать работу на дом.
– Талла! – окликнул он меня в наш последний вечер перед расставанием. – Немедленно убери мерзких гусениц с книжного стеллажа! Не хватало еще, чтобы они погрызли коллекционные антикварные издания! Если ты сама этого не сделаешь, я надену перчатки, соберу их всех и солью в канализацию. Понятно тебе или нет?!
– Дил! Остынь, прошу тебя. Взгляни на себя, – я подошла к панорамному окну, из которого сквозь отражение комнаты просвечивали затянутые облачной пеленой верхние этажи высотных домов. – Рога начали синеть. Потом скажешь, я довела тебя до припадка подколенной трясучки. Сядь на диван и успокойся. Между прочим, это мои антикварные бумажные книги. Собрания сочинений великих алверийских поэтов древности. Гусениц длинноусой златчатки они не интересуют, в отличие от побегов деренатского остролиста. Наш отдел получил задание выбрать самых эффектных гусениц для живого украшения стендов книжной выставки. Вот я и занимаюсь поочередной примеркой выбранных образцов.