Следи за знаками судьбы - стр. 24
– Теперь вспомнил! Мне Анна Ивановна знакомой показалась, потому что я дочь её видел!
– Да, они похожи. Дочь такая же пухлая, круглолицая, грубоватая и неравнодушная. Поняла, чей ты сын, и матери позвонила. А она – мне: так, мол, и так, у тебя правнучка родилась, мать её в аварию попала, прокесарили на восьмом месяце, мать в травме, ребёнок в областной детской больнице. Я даже не поняла, кто из вас… я подумала, что Моника моя внучка. Кинулась в соцсети смотреть. Когда увидела вашу свадебную фотографию, поняла, что внук – ты. Ты же на одно лицо с матерью своей. Тоня мне твоей номер дала, я СМС послала…
– Да, я помню: «Лёня, я твоя бабушка Трашкина Наталья Алексеевна, если тебе нужна помощь по уходу за женой и дочерью, звони». Я тогда растерялся.
– Ну, понятно, родители сказала, что я спилась ещё двадцать лет назад, а я жива!
– А когда ты приехала, я вообще завис. Ты же совсем не старая! Бабушка, а если бы ты знала, что я в интернате рос, ты бы меня забрала?
– Господи, Лёня, я же тебе говорила, что во мне это навсегда: детей нельзя бросать. Жизнь моя на несколько лет раньше обрела бы смысл! А как это случилось? Ведь они живы? Ну, твои родители? Я ведь о них ничего не знала с тех пор. Где, как жили?
– Живы. Разошлись, когда мне было одиннадцать лет. Я остался с матерью. Жили мы тогда в Холмогорах. Отец уехал вроде бы куда-то под Москву, оттуда алименты приходили. Мать вышла замуж, и через полгода они меня определили в школу-интернат в Архангельск. Я сначала плакал, домой просился, потом перестал. Первое время на каникулы забирали, потом не стали, когда у них сын родился. В лагерь летом определяли на все четыре смены. После школы в универ поступил. У нашего интерната шефы были богатые, они нам кабинет информатики шикарный оборудовали. У меня это дело очень пошло, поэтому я в одиннадцатом классе уже у них подрабатывал. Студентом не бедствовал. И я ко второму курс уже с Моникой сошёлся. Встретились случайно, так обрадовались друг другу, что больше не расставались. Мы раньше были знакомы, она у нас тоже с младших классов, её тётка сдала в интернат, когда мать умерла.
Гештальт-терапия
Всё с вечера к поминкам приготовлено, и с утра Наталья Алексеевна даже картошку почистила и залила водой. Когда Татьяна Ивановна пришла, она только головой покачала: уж эту малость она бы и сама сделала. Тут поминающих-то будет всего-ничего: вдовец, хозяйка дома, трое соседок, Анна Ивановна и дядя покойной. Похороны пришлись как раз на девятый день, раньше тело полиция не выдавала. Беспокоил и раздражал предстоящий приезд дяди. Он позвонил Лёне, тот как-то растерялся. Мычал невнятно, оправдывался. Бабушка протянула руку за трубкой. В вибрирующую от быстрого монолога дяди трубу она вклинилась сухим приветствием и спокойным перечислением аргументов: Архангельск – не родина Гали, если же тело родители потребуют доставить на фамильный уральский погост, то пришлите сопровождающего, у Лёни после отравления и травм постельный режим. Средствами Трашкины поучаствуют. Как, удивился дядя, Лёня не поедет в Архангельск? Даже не дрогнув ни лицом, ни голосом она ответила, что в ближайшие месяцы он будет поправлять здоровье здесь, а работать по возможности удалённо. Длинная пауза, а затем дядя пробормотал «Я перезвоню» и отключился. На недоумённый взгляд внука она ответила: