След «Семи Звезд» - стр. 7
…Однако ж организм требовал опохмелиться.
Поэт стоял на мосту и тупо поплевывал вниз, на покрытую льдом реку. В голове уже не пчелы гудели, а Большой Лаврский колокол бил.
Мимо поэта пару раз прошелся блюститель порядка, но поначалу приставать к праздно шатающемуся прохожему, одетому хоть и неряшливо, но прилично, не стал. Только подметив, что время идет, а господинчик убираться восвояси явно не намерен, слуга закона приблизился и громко кашлянул.
Молодой человек обернулся:
– Чего тебе? – вперил глаза, полные неизбывной муки.
– Не положено, – заявил олицетворенный порядок.
Поэт хотел вначале послать прилипалу куда подальше, но сдержался. Лишние неприятности ему сейчас были ни к чему.
– Что так?
– Потому как першпектива, – пояснили ему. – Сама государыня ездить изволят. Так что проходите-ка лучше, сударь.
Он еще что-то говорил. Нудное и правильное. Но слова его не доходили до сознания поэта, а только еще больше ранили больную голову, стуча назойливыми молоточками по вискам.
– У тебя алтына нет?
Заплывшие жиром глазки вояки часто захлопали.
– Ась?
– Спрашиваю: есть ли у тебя алтын?
Правоохранитель враз приосанился, подобрался и грозно надвинулся на попрошайку:
– А ну убирайся отседова!
Поэт плюнул ему под ноги, развернулся и побрел восвояси куда-то в сторону Васильевского острова.
– Ходют тут всякие! – вонзился ему в спину рассерженно-змеиный шип стражника.
Александр Петрович еще раз окинул хозяйским глазом накрытый к завтраку стол и благодушно вздохнул.
Хоть и Великий пост да денежные неурядицы, а жить можно. Тем паче, что особой рьяностью в соблюдении церковных традиций господин Сумароков по моде нынешнего века отнюдь не отличался. А потому не удивительно, что среди блюд и мисочек с тертой редькой, солеными огурцами, кислой капустой, мочеными груздочками и клюквой (под анисовую – самое то) стояли тарелки с «запретными» плодами.
Ну, тройная уха с налимами и молоками не в счет (не суточные же щи, в самом деле?). Да и блинки с икоркой и снетком – это ж не устерсы: дорого и не сытно, не по-русски. Хотя когда кто угощал, Александр Петрович не отнекивался.
Вот на нынешнюю Масленицу у его сиятельства Ивана Ивановича Шувалова. Съел за обедом две (или нет, кажись, три) дюжины этих самых «frutti di mare», нарочно из Италии доставленных. Ох, и маялся же потом животом! Два раза кровь отворяли. Уж верно, не свежие попались. Знамо дело – из такой-то дали везти. Хоть и на курьерских…
Балычку что-то скуднехонько нарезано. А вот куренок вроде порядочный: размером с хорошую утицу. Постаралась драгоценная супруга. С любовью выбирала. Жаль, что нет ее сейчас. Вчера к вечеру уехала вместе с детушками в деревню, проведать захворавшую тетушку.