След «Семи Звезд» - стр. 56
– Живо протри пыль с Минервы, дурень! Да Нептуну пузо надрай! А ты прибери вон ту бумажку. Да не ту, остолоп, а эту! Горе мне с вами, совсем от рук отбились, дармоеды!
Заприметив постояльца, он заметно оживился:
– Не изволите ль чего, сударь? Рассолу, к примеру, или квашеной капустки?
Неужели так заметна его «хворь»? А ведь надо что-то делать. С такой-то рожей ни в одну святую обитель не пустят. За нечистого примут.
– Кофею, пожалуй… – нерешительно протянул Иван.
– И-и, сударь, – с характерным местным выговором молвил хозяин. – Кофей – это пустяк, это после. А пока не побрезгуйте вот…
И поставил на стол перед поэтом кувшинчик, от которого характерно пахло кисло-соленым.
Господин копиист послушно оприходовал подношение. Передернулся и крякнул. Ох, и ядрено же!
Но попустило. Почти сразу.
– Хорошо? – радушно осведомился кабатчик.
– Знатно!
– Вот теперь можно и кофею. Да с ватрушками, да с яичною лепешечкой…
Поэт уже успел заметить, что выпечка в здешних местах является чуть ли не предметом поклонения. Но есть не хотелось.
– Ну, хотя бы пряник! – умоляюще сложил длани хозяин.
Что ты с него возьмешь? Иван согласно кивнул, и тут же на столе возник серебряный кофейник, чашка и блюдце с обливным пряником странной формы. Барков присмотрелся, и ему сделалось нехорошо. Сладость имела форму… крокодила.
– Это еще к чему? – сердито оттолкнул он от себя угощение.
– А чего-й? – не понял кабатчик. – Многим даже очень нравится. Вот, хотя б господину приставу…
Припомнилось, что именно пристав и упомянул впервые о том, что есть слушок о якобы пойманной в реке рептилии. Надо же, сколь быстро реагирует торговля на «жареное».
– Сам-то ты оного зверя видывал?
– Нам без надобностей, – безапелляционно молвил хозяин. – А пек мой сродственник. Вот он и зрел воочию сие диво…
– Да? – заинтересовался поэт. – И как зовут твоего родича?
– Кандыбин. Василь Иваныч. Он на правом берегу пекарню держит. На Набережной, в аккурат напротив Святой Софии.
«Надо будет запомнить, а при случае и наведаться», – решил Иван, а пока спросил у кабатчика, как ему сподручнее добраться до Горней Покровской обители.
Чем зря ноги трудить, решил взять сани.
Оказалось, что нанять в Вологде извозчика гораздо труднее, чем в столице. Там куда ни выйди, свистнешь – и с добрый десяток бородатых мужичков на лошаденках к твоим услугам.
Это, конечно же, образно выражаясь. На самом деле господин копиист в Петербурге не часто пользовался услугами извоза. Дело-то молодое, а расстояния, которые приходилось преодолевать, не так велики, чтобы не осилить их пешочком.