След «Семи Звезд» - стр. 36
– Ну, херов сын, сейчас будет тебе халва с шербетом!
Взмах секиры. Иван увернулся. Лезвие вонзилось в спинку кровати и там намертво застряло. Не сумев его вытащить, тать выхватил из-за пояса длинный узкий нож и кинулся на жертву.
Раздался выстрел. Бородач на мгновение замер, но потом продолжил свое наступление. Зато повалился на пол с пробитой головой ямщик. Кистень покатился по полу и очутился под ногами воинственной амазонки. Она наступила на него, а пока схватила другой пистолет.
– Что, сука?! – теснил Ваню разбойник. – Пришел твой смертный час?! Думал посмеешься над моими дочками, поблудишь и дальше поедешь? Нет, сударик, за все платить надобно!
Господин копиист молча отбивал его неумелые, но яростные выпады, а сам посматривал искоса на Брюнетту. Как она там?
Вторым выстрелом девушка отправила к праотцам одноглазого детину с кривой турецкой саблей. Его место занял еще один здоровяк, вытянувший перед собой короткую пику. Но дама осталась безоружной: перезаряжать пистолеты не было времени. Тогда амазонка схватилась за трофейный кистень, который оказался тяжеловат для ее нежных ручек.
Пора кончать комедию, решил Иван. Расклад как раз тот, что нужно. Против них оставалось трое татей. Как раз такие ситуации студиозусы некогда и отрабатывали на занятиях с прапорщиком Галлом.
– Вжик, вжик! – запела поэтова шпага.
Вот так-то лучше, Рыжий. Ложись-ка рядом с дочками.
Ловко перебросил оружие в левую руку, а правой отстранил и толкнул себе за спину Брюнетту. Отдохни малость, милая. Дай неумехе поиграть в горелки.
Ох, никак этот прохвост решил пику метнуть? Нет, отвел назад. Ага, просто решил поработать ею, словно штыком.
Стан вправо, затем влево. Ну, чистый тебе менуэт. Что ж, потанцуем. А сам фигур не знаешь? Например, вот эту? Да, правильно. Поклон. За ним другой. Поворот вокруг себя. Шлепаться на задок? Это что-то новенькое в менуэте. Впрочем, возражений не имеем. Только не шевелись под ногами, не мешай смене партнера.
Этот, с дубинкой, и вовсе никудышный танцор. Топчется медведем на одном месте, размахивая ею попусту. Не тяжеловата ль она тебе? Вот! Говорено ж тебе было. О, уронил. Да себе на лапу. Широка же у тебя спина! А шкура, шкура толстенная. Медведище!
Салют. Прощальный поклон. Шпага в ножны.
– Не соблаговолите ль вашу руку, сударыня?
– Что-то вы больно прытки для новичка, – Брюнета с сомнением дала ему ладошку. – Со словами, наверное, еще ловчее обращаетесь?
Он скромно потупился.
– Ну что, Прохор, в путь?
– Виктор-рия! – победно заорал ворон, гордо оглядывая поле боя. – Виват, Р-россия! Виват, др-рагая! Виват, надежда! Виват, благая!