След лисицы - стр. 6
3. Великий Хан
Чудно устроен этот мир. То, чего хочется до безумия, до умопомрачения – в руки не даётся. А то, о чем и не мечтаешь, само плывет.
Нарану всего двадцать одна зима. А он уже – правая рука хана и тысячник. Впору собой гордиться, но он воспринимал новое своё назначение безо всякой радости. Остальные тысячники были гораздо старше, и на сына Нурхан-гуая подглядывали с явным пренебрежением. Хотя и знали, что воин он отличный, а ещё – бесконечно предан хану, который за два года своего правления настолько успешен был в военных делах, что в степи его именовали теперь «Великим Ханом».
Баяр-ах слыл колдуном и заговоренным. Возможно даже – бессмертным. Все уже знали про то, как он умер однажды от яда, но потом вернулся с небес и встал во главе своего народа. Не иначе, как в нем дух предка его Асахата, или вовсе – само безжалостное Солнце в его жилы влило свой жар. Он не проиграл ещё ни одного сражения. Ни разу не был ранен в бою. Сильный, спокойный, рассудительный. Да ещё жена – колдунья сильная со светлыми глазами, стрелявшая из лука не хуже мужчин. Женщина-воин. Такую укротить может не каждый. Если жена такова – то каков муж?
А Наран прекрасно знал, что друг его и командир – всего лишь человек. Много лет они были вместе – с тех самых пор, когда Баяр взял рыжего мальчишку в свои ученики. И Наран видел многое, чего не видели другие: и усталость своего хана, и, порой, боль и тоску, и растерянность, и сомнения. И как мог старался друга поддержать. Не все понимал, не со всем соглашался – но готов был за своего хана умереть в бою, закрыв от стрелы или меча.
Войско кохтское передвигалось быстро, но не стремительно. Коней было в четыре раза больше, чем воинов, так придумал Баяр. Дважды в день останавливались, меняли лошадей. Берегли силы и в то же время не медлили, чтобы не дать противнику подготовиться.
– Баяр-ах, зачем сейчас? – подъехал к другу Наран. – У моров – города за каменными стенами. Как мы будем их брать? И луки тяжелые. Укроются за стенами своими, стрелять будут.
– У моров ещё снег лежит в лесах, – спокойно отвечал Баяр. – Припасы после долгой зимы заканчиваются. Деревни мы возьмём легко, там пополним запасы пищи, а города… осадим. Встанем войском рядом. Никого не выпустим и не впустим. Подкоп под стену ночью делать будем. Если моры нам навстречу выйдут, то хорошо. В бою против конницы нашей не выстоят. А не выйдут – ещё лучше. У нас терпения хватит их заморить голодом.
– Да я не об этом, – досадливо поморщился Наран. – Ты мне ещё про посевную расскажи. Что весной в поход идём, и у моров сеять некому будет, а значит – следующей весной можно просто прийти и взять с них дань без боя. Все это я знаю и сам. Ты мне скажи, почему ты так рвёшься в бой? У тебя сын маленький и жена беременная. В прошлом году мы немало потеряли народу в битвах с иштырцами. Нам бы лет пять подождать, отдохнуть, силы подкопить…