Славгород - стр. 5

– Никогда не носила. – Гриша берет паузу, реагируя на удивление мужчины напротив. Впервые она обращает внимание на смоляные черные волосы, клювовидный нос и глубокие темные глаза. Вирия. Их сложно заметить по запаху, но яркая внешность не оставляет ни единого сомнения. Гриша не удивлена: в крыле для гибридов не стали бы работать люди. Здесь всякое случается. – Хортам иногда положены только шокеры и дубинки. Мне нет.

– Каменный век, – не стесняется Харитонов А. Г., как указано на его бейджике. Александр Геннадьевич? Алексей Георгиевич? Андрей Герасимович? Не так уж и важно: Грише неинтересно знакомиться.

– Давайте к делу. Где расписаться?

– К какому? Вы торопитесь? – Он изумляется и откидывается спиной на стул. Мозгоправы реагируют на каждое подозрительное слово. Гришу охватывает страх, что она застрянет здесь надолго.

– Альберт Германович, – подает голос медсестра, – тут перечеркнуто.

Гриша нервно смеется не то над именем врача, такого типично вороньего, что даже не удивительно, не то над пометкой, которую сделала больница в ее карте. Перечеркнуто – как вся последующая Гришина судьба.

Мальва Карпова была осуждена по всей строгости, и суд этот прошел показательно. Сама Гриша на нем не присутствовала – мысленно, по крайней мере. Ее тело уже около месяца тогда жило само по себе: она ела, спала, ходила на работу, оплачивала по квитанциям свои задолженности, а потом повторяла по кругу каждое из этих действий автоматически. Ожидать смерти тяжело и скучно, но развлечения она себе не нашла.

Пете было по-настоящему больно. Раньше Гриша хотела бы утешить его, лишь бы самой почувствовать себя лучше. Сейчас подходить к нему ей не хотелось, и уж тем более не хотелось встречаться с Мальвой взглядом. Пусть внимание Гриши было обращено в слух, а веки прикрыты, она знала, что ледяные голубые глаза пробуривали ее заклятой вражеской ненавистью насквозь. У Мальвы были причины ненавидеть Гришу, но эти причины не были выше закона. Прокурорский вой на мгновение прекратился, и все словно инстинктивно подались вперед, когда раздался медвежий бескомпромиссный приказ. Самых могучих из гибридов каждому было велено слушаться.

Суды над гибридами проходят легко и быстро. Судья-аркуда словно занимает собой все свободное пространство – ее могучая рука крепко сжимает бумаги, оставляя на них вмятины, а хрупкая трибуна под напором локтей сотрясается. Это означает, что сейчас будет вынесен приговор – так и случилось. Не нужно было доказывать уже доказанную вину, и не нужно было оправдывать ту, которая не может быть оправдана. Закон суров к славгородским женщинам. Мусульманские четки, обмотанные как браслет на запястье, натирают Гришину руку. Сколько бы она ни пыталась быть похожей на Анвара – смелой, глядящей своим врагам в лицо, – у нее не получалось и никогда не получится. Она всего лишь сука, которой можно помыкать, дергая за поводок.