Слава - стр. 16
– Вот именно! – произнес он.
– Прошу прощения?
– Именно так все и должно быть, когда двое путешествуют вместе. Она несет всю ответственность, а он плаксив, эгоистичен и невыносим. Лара Гаспар и ее новый возлюбленный. Художник. Однако…
Он на мгновение умолк, словно прислушиваясь к внутреннему голосу.
– Однако она все равно понимает, что он гений. Несмотря ни на что.
Присев за маленький гостиничный столик, он принялся что-то царапать в блокноте.
Элизабет подождала, но, по всей видимости, Рихтер вообще забыл о ее существовании. Она улеглась в постель, укрылась одеялом с головой и спустя пару минут уснула.
Когда она очнулась, Лео все еще – или опять? – сидел на том же месте за столом. В окно пробивались бледные лучи утреннего солнца. Она смутно припоминала, что они и в эту ночь занимались любовью. Он улегся рядом, развернул ее на спину, и в полутьме под одеялом они слились воедино, утомленные, но охваченные некой странной яростью. Или все это ей просто приснилось? На память она уже не всегда могла положиться – видимо, виноват был посттравматический синдром. Но и признаться в своей забывчивости она не могла – Рихтер непременно бы этим воспользовался.
Лишь по прибытии в аэропорт она вновь связалась с Женевой. Мориц сообщил, что все трое, кажется, живы, и сейчас они пытаются собрать необходимую сумму для выкупа. У министерства нет на месте людей, которым можно было бы доверять, да и сам он не знает, на кого можно было бы положиться при ведении переговоров.
– Может, госсекретарь?
– Если все пройдет удачно, сегодня я с ним свяжусь.
– А где ты вообще?
– Даже не спрашивай. Долго рассказывать.
Элизабет опустила руку, в которой держала телефон. Лео уже занял место у гейта, хотя за стойкой еще даже не появился персонал. Она подала ему знак, но он отчаянно замотал головой и замахал руками, требуя наконец подойти.
– Перезвоню позже.
По прибытии их поджидала дама из германского культурного института по фамилии Ридерготт в толстом шерстяном свитере, очках с толстыми стеклами и забранными в пучок волосами. Вид у нее был такой, словно лицо ее было вылеплено из соленого теста.
– Герр Рихтер, скажите, как Вам в голову приходят такие идеи?
– В ванне, – произнес он, зажмурившись.
– А работать Вы предпочитаете…
– Исключительно после обеда.
Она поблагодарила его за разъяснения. На улице от земли поднимался влажный пар. С афишных тумб улыбался президент. Когда машина останавливалась на красный, на проезжую часть выскакивали полуголые ребятишки и принимались выкрутасничать.
– Я очень утомился, – произнес Лео. – Сегодня после выступления сразу же вернусь в гостиницу.