Слаще меда - стр. 17
– Ты зайдешь или собираешься коротать вечер на улице? – поинтересовался он.
Грейс прижала к себе сумку с вещами Лили и зашла в дом следом за ним. Она покинула это место всего десять месяцев назад, но ей казалось, что все случившееся с ней в поместье Луки произошло в совсем другой жизни. С жутковатым чувством она плелась позади мужа по коридору.
Он собирался повернуть к большой гостиной, одной из немногих комнат, которой пользовались все члены семьи, но вдруг остановился. Мужчина напрягся, запрокинул назад голову, глядя в потолок, потом резко втянул в себя воздух:
– Мне надо кое-что сделать.
Грейс заметила, как его глаза странно вспыхнули. В следующий миг Лука круто развернулся и пошел прочь.
Она едва сдержалась, чтобы не окликнуть его. Остаться наедине со свекровью – впервые после того, как она сбежала от ее сына, – страшнее, чем иметь дело с его гориллоподобными охранниками.
Собравшись с духом, Грейс переступила порог.
Декор, картины, мебель были те же. Словно время остановилось.
Оказавшись в этой комнате впервые, Грейс чувствовала себя счастливейшей в мире женщиной. И не могла представить, что потом эти стены станут душить ее. Грейс не предполагала, что человек, за которого она вышла замуж, так стремительно переменится и что пистолет, который он, как она полагала, носит для личной безопасности, приобретет совсем другой смысл.
А теперь она оказалась его пленницей.
Донателла достала Лили из креслица и покачивала ее на руках с выражением бесконечного блаженства на лице.
Лили успела проснуться и не испугалась незнакомого человека.
Острые глаза Донателлы остановились на Грейс.
– Она – красавица!
– Спасибо.
– Лили – очень красивое имя.
– Спасибо, – повторила Грейс и подумала, что, наверное, еще никому не доводилось оказываться в такой нелепой и мучительной ситуации. – Уже поздно, мне надо уложить Лили спать, – сказала она, не собираясь дожидаться, когда свекровь задаст вопросы, к которым она не готова.
Глаза Донателлы блеснули, складки в уголках губ расслабились.
– Пожалуйста, позволь мне еще немного побыть с моей внучкой. Ведь я только что узнала о ее существовании.
Чувство вины кольнуло Грейс. Она неохотно кивнула:
– Тогда я пойду и распакую наши вещи, а потом вернусь за ней.
Донателла благодарно улыбнулась, и уколы совести стали ощутимее.
Грейс нехотя вышла в коридор и направилась в то крыло здания, которое занимали они с Лукой. Она готовилась окунуться в прошлое.
Однако здесь все следы прошлого были уничтожены. Единственным знакомым предметом была фотография семейства Мастранджело на стене, сделанная еще до смерти Пьетро, отца Луки. Они сфотографировались в день, когда Лука получил ученую степень. Лицо Пьетро сияло от гордости. Да и кто не гордился бы такой семьей? Вот Лука, старший сын, серьезному выражению которого противоречит пляшущее в глазах веселье. Рядом Пепе – младший брат, озорному виду которого ничто не противоречит. Спокойная, элегантная Донателла излучает безмятежность.