Сладкая опасность - стр. 41
– Ты его видел?
– Видел. А ты что, не узнала его? – В голосе Копа слышался необычный для него благоговейный трепет.
– Сначала нет… – Я, морщась, потерла затылок.
Мы смотрели друг на друга с очень близкого расстояния, и ни один из нас не решался выговорить вслух ни имя демона, ни его звание – личный вестник Люцифера.
По общему мнению, Азаил был ближе к властителям ада, чем все прочие демоны. И все же мой отец ему доверился. Мы с Копом постояли так еще мгновение, объятые одним и тем же страхом, но надеясь, что отец знает, что делает. Если нет, нам всем придется очень плохо.
Повинуясь внезапному порыву, Коп медленно поднял руку и взял меня за плечо. Его ладонь была такой горячей, что я чуть не вздрогнула, как от ожога. Заметив это, он убрал руку и, насупив брови, отступил на шаг.
– Извини, – он потупился.
– За что? – не поняла я.
– Мне не следовало прикасаться к тебе наедине.
Он едва дышал.
– Но мы же друзья! Ты меня успокаивал! – Я действительно хотела, чтобы он перестал делать из мухи слона. Мне было его жалко.
От усталости у него слипались веки.
– Хорошего тебе сна, Анна.
Я молча кивнула, не понимая, что сказать в ответ. Он на мгновение замер у двери, прислушиваясь, а затем выскользнул в коридор. Ложась в постель, я все еще чувствовала на плече жар и тяжесть его руки.
Ровно в девять тридцать я стояла в изящном дворике отеля, увитом виноградом, и ждала Копа. В теплом воздухе стоял оживленный гул. Больше всего это походило на индейскую резервацию в Нью-Мексико. Повсюду ощущалась тайна и непостижимо давняя история. Мы попали в старейший город мира, до сих пор обитаемый. Это был ровесник Вавилона, но Вавилон разрушили еще в древности, а Дамаск выстоял и живет полнокровной жизнью.
Краем глаза я засекла Копа – очень элегантного в черных широких брюках и крахмальной серой рубашке с расстегнутой верхней пуговицей. Поравнявшись со мной, он быстро вложил что-то мне в руку. Деньги и маленький ножик. Я покачала головой и вернула нож, прошептав:
– При встрече с ней мне лучше быть безоружной.
Он недовольно поджал губы, но спорить не стал и спрятал нож в свой карман, а мне подал маленький сверток.
– Лепешка с хумусом, – объяснил он и направился к выходу.
Вкусно! Я пошла следом, жуя на ходу и сохраняя дистанцию. Покрытие на главных улицах было вытерто и кое-где выщерблено, что усиливало ощущение древности. По пути у нас лежал шумный базар – лотки стояли прямо под открытым небом, освещенные ярким солнцем. Продавцы нараспев расхваливали товары, бурно жестикулировали, энергично торговались с покупателями о ценах, а посреди всего этого с воплями носились играющие дети. В отличие от многих других людных городов, в аурах, несмотря на толкотню, преобладали цвета положительных эмоций.