Сквозь зеркала и отражения - стр. 6
– Как ты сегодня? – спрашивает он у обеспокоенной Леры.
– Неплохо до последнего времени.
– Я его спать уложу и приду к закрытию, провожу.
– Хорошо… аккуратней, они диковаты…
Архаров перегибается через стойку и выуживает старенький двуствольный «Иж». Продувает стволы. Нащупывает в кармане дождевика патроны. Заряжает.
– Они рассчитались? – спрашивает он у Леры, направляясь к дверям.
– За кого меня держишь, я сразу деньги беру.
Архаров выходит на крыльцо. Чуть в стороне – Журавлев, окруженный лесорубами. Они озорно матерят его, разминаясь. Журавлев потерял в росте, поник плечами, заметно подрагивает. В ответ на мужицкий перелай он пытается что-то сказать, но лишь по-рыбьи глотает воздух. Архаров устойчиво встает и, плотно прижав приклад к плечу, стреляет сразу из двух стволов под ноги рубщикам. Те, пригнувшись, рассыпаются по сторонам. Журавлев, с мертвенно-бледным лицом в вечерних сумерках, недвижимо цепенеет.
– Мужики! Вы чё такие беспокойные?! Мне казалось, ваше дело тишину любит! – перекрикивает звон в ушах Архаров, перезаряжая.
Лесорубы, поплевавшись для приличия, с неторопливостью и показным достоинством удаляются, сливаясь с дождем. Журавлев присаживается на мокрое крыльцо и не без труда прикуривает трясущимися руками.
– Да… и еще про стиль…
Дворник
…the beast in те, has had to learn to live with pain.[1]
– Энд хау ту шелтер фром де рейн! – басовито подпевает, сардонически кривя окровавленный рот. Много демонов развелось в жилище Макарова. Путаются под ногами. Нашептывают жалобное. Нытики! Помимо него – много.
– Гад хэлп, де бист ин ми-и-и, – хохочет, давясь сырым говяжьим языком. Кидает со стола псам. После недолгой грызни кто-то чавкает, кто-то подвывает. В псов и запихивает демонов. Иначе не протолкнуться. Прямиком в пасть и забивает, до рвоты собачьей. Псы смиреют, демоны смиреют – далее кто-то всплывает на поверхность. Что удивительно, чаще собакины. Все-таки ближе бесам человечье, и в животных теряются. Макарову не жалко собратьев. И собачкам даже больше рад. Язычки у них тепленькие, а глазки умненькие. Любят, блин, его. С окрестных дворов сбегаются стаями. Он редких берет. Важен не размер – лапы крепкие должны быть. Если лапы крепкие, то его солдат. Сейчас их пять. Макаров избирателен в выборе последнего. Не нашел пока замыкающего. Гладит себя по волосатому пузу. Безразлично давится водкой. Задумчиво выводит перевернутый крест, макая толстый указательный палец в кровавую кашу. Давно перестал камлать, взывая к отцу. Последнюю черную мессу в весеннее равноденствие отслужил с песиками. Глухо…