Скверна - стр. 20
– Ример. Меня зовут Ример.
– Ну что же, у нас больше нет ворона, которого надо носить…
Ее откровенные слова приносили облегчение. Прядь волос упала с плеча, и женщина узкой ладонью убрала ее за спину. Это быстрое движение стало небольшим танцем. Казалось, каждое ее движение рассказывает какую-то историю. Неудивительно, что мужчины готовы платить большие деньги, чтобы увидеть ее танец.
Расстегнутый ворот на ее блузе ложился на грудь так, что на него невозможно было не обратить внимания. Она сложила книги стопкой. Том, названия которого Ример не видел, переместился наверх. «Искусство радости» было написано на обложке над рисунком, изображавшим мужчину и женщину в невообразимой позе.
Внезапно Ример ощутил опасность. Как в драке в тот миг, когда преимущество переходит на сторону противника. Он кашлянул и развернулся, чтобы уйти. Женщина остановила, опустив на его руку свою теплую ладонь.
– Я Дамайянти, – сказала она. – Но ты это уже знаешь.
Он вновь взглянул на нее.
– Нет. Прости, если я должен знать, но я тебя не помню.
Она коснулась пальцем губ, как будто собиралась укусить его, но не укусила.
– Правда? В таком случае это многое говорит о тебе.
Ее взгляд упал на книгу в его руке.
– А вот я слышала о тебе, Ворононосец. Того, что ты хочешь узнать, не найдешь ни в одной книге. А тот, кто знает, едва ли решится даже шепотом рассказывать об этом.
Она взяла свои книги, прижала их к груди и повернулась к нему спиной.
– Но это относится не ко всем. Заходи как-нибудь посмотреть, как я танцую, Ример.
Она зашагала к выходу; он проследил, как она удаляется. Танцовщица слышала о нем. Как все. Но он редко задумывался, что именно они слышали. Теперь Ример ощущал невольное любопытство. Совет хочет, чтобы он завел семью. Дал клятву верности. Что они скажут, если он явится к ним с такой женщиной, как Дамайянти? С танцовщицей?
Они возненавидят его. Придут в ярость. Станут угрожать. Начнут рвать оставшиеся на их головах редкие волосы.
Ример не смог сдержать улыбку.
Вредитель
Яблоко было свежим и зеленым. Без единой морщинки. Без следов плесени. Без гнили. И сколько недель оно пролежало? Много…
Хирка нажала на кожуру, но она не поддалась. Ветви деревьев на кладбище уже совсем оголились, а она держала в руках яблоко, сорванное будто вчера.
Она положила его на подоконник. Пусть другие поступают как знают, но она не вонзит зубы в то, что отказывается умирать. Она не дура. В сказках такие вещи всегда отравлены.
Куро скреб когтями по ящику. Он спал. В последнее время он только этим и занимался. К тому же почти не ел. Как и она. Хирка опустилась на матрац и потрогала его за клюв.