Скованные - стр. 14

В голове не укладывается: как это возможно? Макс Малин. Кто он? Помимо того, что столичный и, очевидно, неприятный. Его поведение отвратительно даже в том малом, что меня коснулось.

Каким бы он ни был, истинность с ним мне не нужна. Мы никогда не станем парой. Никогда столичному не быть рядом со мной. Они все — животные. Беспринципные чудовища, для которых жизнь приезжих ничего не стоит.

Пальцами непроизвольно сжала твердый камушек на груди через худи.

Запутавшись в мыслях, не замечаю свою остановку. Водитель трогается с места.

— Подождите-подождите! — кричу, срываясь с места.

Неприятный комментарий ожидаемо догнал меня в спину. Едва коснулась кедами асфальта, автобус рванул вперед.

С виду ничего примечательного: старые высотки с множеством вывесок на первом этаже, редкие деревья по обочинам. С другой стороны дорога упирается в многоэтажку и разделяется, справа и слева скрываясь за углами домов. Обыкновенные на первый взгляд прохожие не обращают на меня внимания, я их тоже не рассматриваю.

Так и не скажешь, что Красный район имеет славу неблагополучного. Злокачественный нарост на теле столицы, наполненный притонами, борделями, подпольными клубами разной направленности. Место распространения болезни общества — наркотиков. Оружием владеет едва ли не каждый житель района. Или все это лишь слухи.

Возможно, повлияло соседство с Черным районом. Там сконцентрированы все места заключения преступников, властвуют группировки. Где должен быть порядок, — тюрьмы в теории хорошо охраняются, — фактически правит беззаконие.

Поскорее найти магазин и убраться отсюда, времени для беспроблемного возвращения немного.

Заворачиваю за угол, пробегаюсь взглядом по скромным вывескам. Нужная нашлась в конце длинного дома.

На двери противно звякнул колокольчик, в нос проник запах смеси трав и каких-то курительных веществ.

Здесь точно магазин, а не притон?

Сквозь задернутые шторы на окнах едва пробивается свет. Полумрак и общая атмосфера подсказывают скорее уносить отсюда ноги.

Развернулась на пороге, сжала дверную ручку. За спиной разнесся скрипучий голос.

— Что вы хотели?

Незаметно убежать.

Не удалось.

Растягиваю губы в наигранной улыбке и оборачиваюсь.

Пожилая женщина с растрепанной копной седых волос курит трубку. Морщинистые веки щурятся. При таком освещении, вернее, почти полном его отсутствии, кажется, что глаз у нее нет вовсе.

Она крайне медленно шаркает по полу обувью, приближаясь мелкими шагами.

Пшикать в старушку перцовым баллончиком как-то невежливо, но рука все равно тянется к сумке.

Натужный хриплый кашель пронзил тишину. Вздрогнула от неожиданности, не спеша расстегивая замок.