Скованная временем - стр. 41

– Но… почему именно Пруденс Рэнд? Мамина фамилия – Пирс.

– Я могу только предположить, что Пруденс решила подписать этот документ после того, как встретила своего отца – Сола Рэнда. Она явно пыталась послать мне сообщение, но я все еще не уверена, что она хотела сказать. Хотела ли она, чтобы я ее спасла, или она просто… дала понять, что знает мой секрет? Больнее всего было оставаться в неведении… Знала ли она, что я не могла связаться с ней? Знала ли она, что я пыталась?

Мы с Кэтрин вернулись на первый этаж, оставив Коннора в библиотеке с компьютерами, где он пытался выяснить, не происходит ли чего необычного, что могло бы быть подсказкой к предупреждениям Кирнана. Что-то не давало мне покоя на протяжении всего предыдущего разговора, но я никак не могла понять, что именно. Наконец, спустя несколько минут, когда мы сидели на кухне, меня осенило.

– Подожди, подожди, подожди… ранее, сегодня утром, ты предположила, что у всех трех ген дара ХРОНОСа был рецессивным: у Коннора, мамы и… папы?

Кэтрин кивнула.

– Думаю, у твоего отца он сильнее, чем у Деборы. Один из самых отвратительных споров, который я когда-либо видела между ними, произошел сразу после твоего второго дня рождения. Я была у вас в гостях, и на мне был этот медальон. Дебору это никогда особо не волновало, мне же хотелось увидеть твою реакцию. Как сказал вчера Гарри, ты была очарована и постоянно называла его «голубым светом». Гарри как бы невзначай отметил, что медальон, скорее, имеет розоватое свечение. Дебора была вне себя от ярости. Она думала, что я рассказала ему о ее давней ссоре с Пруденс, и, я думаю, она решила, что мы хорошо посмеялись над ней. Бедный Гарри. Он понятия не имел, о чем она говорит, и не мог понять, почему она продолжает настаивать на том, что это простая бронзовая подвеска, не розовая, не зеленая, не голубая.

Кэтрин тяжело вздохнула и продолжила:

– Как бы сильно Гарри ни любил, и, возможно, до сих пор любит твою мать, я всегда думала, что ему повезло бы больше, если я не поспособствовала бы их знакомству. У Деборы есть хорошие стороны, и я очень люблю ее, но мне кажется, что она унаследовала отцовский характер и…

– Подожди, – вмешалась я, – мама и папа познакомились на каком-то историческом мероприятии. Ярмарка Возрождения или что-то в этом роде. Он продавал драгоценности. Он заменял подругу, потому что она приболела.

– Почти, – сказала она с легкой улыбкой. – Гарри заменял молодую леди, которая была счастлива ста долларам и позволила твоему отцу провести восемь часов на жаре и в сырости, хотя я не думаю, что Гарри догадался, что я ей заплатила. Он сделал мне одолжение. И я сказала ему, что если он встретит Дебору, то будет неразумно дать ей знать, что мы знакомы. Он видел ее фотографию и сказал, что она хорошенькая, а я объяснила, что ему будет совсем не на руку, если она решит, что я его знаю или что есть хоть малейшая вероятность того, что я могла его одобрить.