Сколько золота в этих холмах - стр. 6
И они крадут. Берут то, что им нужно, чтобы исчезнуть из города. Сэм поначалу сопротивляется, упрямится, как всегда.
– Мы же никого не убили, – стоит на своем Сэм.
«И даже намерений таких у тебя не было?» – думает Люси.
– Для таких, как мы, у них все превращается в преступление, – говорит она. – А если понадобится, то они что угодно объявят законом. Ты что, не помнишь?
Сэм поднимает подбородок, но Люси видит, что Сэм сомневается. В этот безоблачный день и Люси, и Сэм чувствуют плеть дождя. Они помнят, как гроза бушевала внутри дома и даже ба ничего не мог сделать.
– Мы не можем ждать, – говорит Люси. – Даже похоронить его у нас нет времени.
Наконец Сэм кивает.
Они ползут, животами по земле, к зданию школы. Как это просто – раз, и ты уже наполовину превратился в то, чем тебя называют другие: отвратительное животное, ворюга. Люси крадется вокруг здания к тому месту, которое загорожено классной доской. Изнутри доносятся голоса. В декламировании есть некий торжественный ритм: гулкий голос учителя, а в ответ – многоголосье учеников. Люси почти, почти возвышает и свой голос, чтобы присоединиться к этому хору.
Но ее вот уже несколько лет как не пускают внутрь. За столом, за которым сидела она, теперь два новых ученика. Люси до крови прикусывает щеку и отвязывает Нелли – серую кобылу учителя Ли. В последний момент она берет и седельные мешки Нелли, набитые овсом.
Они возвращаются к своему дому, Сэм по приказу Люси заходит внутрь – собрать все, что им понадобится. Сама Люси остается снаружи – осматривает сарай и сад. Изнутри доносится шум – удары, звон – звуки скорби и ярости. Люси не входит в дом. Сэм не просит помощи. Между ними еще в банке возникла невидимая стена, когда Люси проползла мимо, прямо к банкиру, чтобы мягкими пальцами прикоснуться к нему.
Люси оставляет записку на двери учителя Ли. Она силится писать красивыми фразами, которым он учил ее годы назад, будто слова могут быть более убедительным доказательством, чем доказательство ее кражи. У нее плохо получается. Ее рука коряво выводит строку за строкой: простите, простите.
Сэм появляется со свернутыми постельными принадлежностями, скудным запасом еды, кастрюлей, сковородкой и старым сундуком ма, длинным, почти в человеческий рост, Сэм волочит его по земле, натягивая кожаные ремни с пряжками. Люси и предположить не может, какие реликвии уложены внутрь. Они не должны перегружать лошадь… но больше всего не дает ей покоя та стена, что возникла между ними. Она молчит. Только протягивает засохшую морковку, Сэм берет – их последняя вкусность на какое-то время. Предложение мира. Сэм заталкивает половину в рот Нелли, другую кладет себе в карман. Эта доброта трогает Люси, хотя и распространяется не на нее, а на лошадь.