Склад съедобных улик - стр. 14
– А готовит он, наверно, себе невкусно, – проговорила Зоя, и перед её глазами поплыли картины приготовления пищи Петром Брониславовичем. – Попробует – несъедобно. Оттого и нервничает. Подбегает к матам – и давай их увечить.
– Помнишь, какой Брониславович грустный домой шёл? – спросил Антоша. – Не шёл, а просто плёлся. А там, дома, его обижают! И возвращается он опять в свой спортзал, вытащит кулёк каши, поклюёт, погрустит…
Зоя и Антон пригорюнились. Петра Брониславовича было жалко до слёз.
– Ну надо же, как у них не сложилось, – вздохнула Зоя. – Как же теперь Брониславовичу быть-то? Ведь он совсем к хозяйству не приученный. Помнишь, как у него варенье лежало? Люди обычно варенье в вазочку или в баночку кладут, а Пётр Брониславович прямо так, на пол вывалил.
– Да она ж у него всё отобрала, какие вазочки! – фыркнул Антоша. – Оказывается, Галина эта Гавриловна – монстриха ещё та!
Женщины Антону были сейчас остро неприятны. Он решил, что никогда больше не будет влюбляться. Антоша задумался, представляя своего героя Антона Великолепенского одиноким и неприступным. А все любовные истории с участием своего героя, которые он сочинил до этого, с презрением отверг.
– А тётенька-то эта добрая оказалась! – догадалась Зоя. – Она знаешь, зачем приходила к нашему Брониславовичу? Продукты она ему приносила, подкармливала! Целую сумку пищевых продуктов!
– Точно! – Антон хлопнул ладонью по своему рюкзачку. – Никакая она не компаньон! Пётр Брониславович вряд ли имеет способности к торговле.
– Может, она его родственница. – Зоя активно развивала свою мысль. – Не мама – это точно. Потому что он ей говорил: «Спасибо вам!»
– Да. Точно. Дальняя родственница. Узнала о его беде и тут же примчалась. – Отношение Антоши к женщинам несколько потеплело. Теперь он считал, что среди них обязательно попадаются добрые и хорошие. В основном, конечно, пожилого, а также Зоиного возраста. А уж эти молодые красотки, типа Галины Гавриловны…
– Знаешь, что? – Зоя Редькина почувствовала себя непреклонной и решительной, что с ней бывало очень редко. – Мы тоже должны помочь нашему Петру Брониславовичу. Мы тоже будем его подкармливать.
Антоша сложил ладошки возле сердца:
– Ах, какая же ты благородная натура, Зоя! Я тобой просто горжусь! Я создам о тебе самое прекрасное стихотворение, которого ещё не было на свете! Я напишу о своей любви к тебе! Я…
Но Зоя остановила его. Она уже была полна самых разных планов по поводу того, как помочь бедному Петру Брониславовичу продержаться в столь трудное для него время семейного разлада.