Скитания. Книга о Н. В. Гоголе - стр. 102

А всё отчего? Нельзя не видеть, что всё оттого, что для этого действия нужно в настоящем виде узнать все те обстоятельства, в которые попал человек.

Да, во всех смыслах познание человека необходимо стало прежде всего.

И он должен был душу свою протянуть, как на открытой ладони: вот, посмотрите, каков человек.

Ибо никто не в силах сделаться лучше, не подумавши прежде о том, чтобы лучшими сделать других, так тесно все мы съединились в одно, наше образование и наша отдельная жизнь с нашими ближними, так что можно твердо сказать: мы таковы, каковы и все остальные, они.

И едва добрался он до Остенде, едва искупался несколько дней, как пропали бесследно все болезненные страхи его, непонятные беспокойства, беспрестанные ожидания чего-то ужасного, что сей же час над ним должно разразиться, следствие истощившихся нервов. Силы его освежились. Внезапная светлость и ясность прозябли в воскресшей душе. Ум прояснился в несколько крат. Леность оставила, точно никогда не бывало её. Мысль о том, что дело его – правда и польза, двигала им. Изо всех сил он трудился над перечисткой, переделкой и перепиской своих прежних писем, трезво и здравомысляще находя то здесь, то там неопрятность в слоге, сбивчивость в мыслях и даже прямые ошибки, которые могли бы сбить с толку и завести кой кого в ещё большие заблуждения, чем те, какие уже завелись. Работа до того захватила его, что он забросил спасительные купанья, пропуская то день, то разом два или три, беспечно махнувши рукой на леченье, хоть и оставался всё это время в Остенде у моря.

В предисловии он попросил прощенья у всех, кому наделали вред незрелые его прежние сочинения, отринувши при этом самолюбие автора, которое вечно заводит в амбиции и в претензии, отнюдь не к себе самому, а к несчастным читателям, которые будто бы не в силах понять в истинном смысле бессмертных их сочинений. Он на всеобщее обсуждение поместил свое завещание, отринувши в нем смешные претензии на посмертные почести, которыми одержимы, как это ни странно, не одни только пустые людишки, наворовавшие чинишек да денег да звезд, но и отменно честнейшие люди, памятник им всенепременно подай, черный мрамор, стройная бронза, точеный гранит и в какие-то дали летящие кони. Но в особенности своим завещанием хотел он напомнить грешным людям о смерти, о которой слишком редко помышляет кто из живущих, думая так:

«Бог не даром дал мне почувствовать во время болезни моей, как страшно становится перед смертью, чтобы я мог передать это ощущение и другим. Если бы все истинно и как следует были наставлены в христианстве, то все бы до единого знали, что память смертная – это первая вещь, которую человек должен ежеминутно носить в мыслях своих. В Священном писании сказано, что тот, кто помнит ежеминутно конец свой, никогда не согрешит. Кто помнит о смерти и представляет её себе живо перед глазами, тот не пожелает смерти, потому что видит сам, как много нужно наделать добрых дел, чтобы заслужить кончину добрую и без страха предстать на суд перед Господом. До тех пор, покуда человек не сроднится с мыслью о смерти и не сделает её как бы завтра его ожидающей, он никогда не станет жить так, как следует, и всё будет откладывать от дня до дня на будущее время. Постоянная мысль о смерти воспитывает удивительным образом душу, придает силу для жизни и подвигов среди жизни. Она нечувствительно крепит нашу твердость, бодрит дух и становит нас нечувствительными ко всему тому, что возмущает людей малодушных и слабых. Моим помышленьям о смерти обязан я тем, что живу ещё на свете. Без этой мысли, при моем слабом здоровье, которое всегда во мне было болезненно, и при тех тяжелых огорчениях, которые на моем поприще предстоят человеку более, чем на всех других поприщах, я бы не перенес многого, и меня бы давно не было на свете. Но, содержа смерть в мыслях перед собой и видя перед собой неизмеримую вечность, которая нас ожидает, глядишь на всё земное как на мелочь и на малость и не только не падаешь от всяких огорчений и бед, но ещё вызываешь их на битву, зная, что только за мужественную битву с ними можно удостоиться получения вечного блаженства и вечности…»