Скиф - стр. 12
– Хочешь посмотреть, как Силак живет? – Юноша кивнул. – Принесем птиц, увидишь, – пообещала Ани.
У возка пришлось задержаться. Фароата там уже ждали подмастерья и рабы ремесленников городка. Обменяв свою добычу, как советовал учитель, он посоветовал тем, кто желал получить еще дичи, дождаться Афросиба.
Когда они вернулись в сарай, Ани, отодвинув занавеску, поманила Фароата.
– А где сам пазака[18]?
Страшно вдруг стало юноше войти в дом вождя.
– Не бойся, как только он узнал, что враги бродят у города, уехал в лес прятаться. Хазии ведь в Ильмеке нет…
– А-а… – только и смог вымолвить Фароат.
Мысли тут же заметались, путая и без того уставшую от счета и торговли голову.
«Разве может вождь так поступить? А кто поведет жителей Ильмека на врагов, если Хазия не вернется, кто соберет бала?»
Высокие стены в доме вождя были увешаны конской сбруей, щитами. Десяток копий подпирал их, а над большим деревянным эллинским стулом висел меч в ножнах. Зачарованный Фароат встал перед ним. И так юноше хотелось взять его в руки, что он не услышал, как за стенами усадьбы закричали женщины, заплакали дети, только страсть звенела в его ушах, стучала в висках кровь. Как долго он простоял у стены, любуясь оружием, спроси кто, Фароат не ответил бы. Наваждение слетело от толчка в спину. Он обернулся и увидел встревоженную чем-то Ани. Она протягивала ему кожаный панцирь-куртку с нашитыми бронзовыми чешуйками и шлем. Доспех тот носить мог только умудренный в битвах воин или вождь, вроде Силака. Увидев в руках прислужницы такое сокровище, Фароат только и смог, что открыть от восхищения рот.
– Фароат! Не стой! Надевай его скорее! Меланхлены у ворот! – кричала Ани, и Фароат начал понимать, зачем она сует ему броню.
Он наклонился и протянул руки, Ани через голову помогла надеть панцирь и сноровисто стала затягивать боковую шнуровку. Поправив наплечники, указала взглядом на стену. Фароат, ошалевший от свалившегося вдруг счастья, метнулся к мечу и, сорвав его со стены, думал только об одном, как оставить оружие и панцирь у себя после сражения. Пояс с акинаком и горит остались в возке, шлем молодой воин на голову нахлобучил, а что делать с мечом, все не мог сообразить. Ани в отчаянии заламывала руки не долго. Юркнула змейкой к открытому сундуку и выудила оттуда боевую портупею, вернулась к Фароату и помогла правильно, через левое плечо, облачиться в нее. Ножны Фароат прицепил сам.
Запахло дымом. Наконец юноша осознал, что враги, быть может, уже ворвались в город. Схватив первый попавшийся щит и копье, он устремился к возку. Там он встретился с Алишей. Увидев его, она бросилась навстречу, обняла за шею и зашептала, касаясь сухими губами мочки уха: