Скелеты - стр. 20

Андрей надеялся, что рукопожатие вышло крепким, уверенным.

«Черт, – подумал он кисло, – почему меня волнует, какое мнение сложится обо мне у этого урода?»

Урод был дружелюбен, и Андрей расслабился.

– Сышишь, – встрял Юра – Красная Шапочка, – а петарды есть?

– Какие петарды, – осек его Солидол, – ты с элитой базаришь. Козявку высморкай. – Он беззлобно хлопнул Андрея по плечу: – А правда это все в передаче или разводняк для лохов?

– Художественный вымысел, – проговорил Андрей.

– Разводняк, значит, – покивал Солидол. – А ты снимать к нам или так?

– К матери, – будто оправдывался Андрей.

– Мать – святое, – вставил заскучавший Юра. – Погнали допивать, Вох.

– Ща. Так ты в отпуске, что ли?

– В отпуске.

– Так идем хряпнем, отпускник. У нас там перцовочка, сырочек, закусоиды, – он показал на беседку. – И на гитарке нам слабаешь, ты же малым лабал, да?

«Ага, – подумал Андрей, – про Вову и Христа».

– Я спешу, – сказал он вежливо. – Меня девушка ждет.

– А-а, – Солидол многозначительно подмигнул, – тогда валяй. Девушек обижать нельзя.

– Нельзя, – повторила брюнетка Таня.

– Спокойной ночи, – сказал Андрей.

– До встречи.

У входа в подъезд его окликнули протяжным «э-э-э».

– Сышишь, – крикнул Юра. Он мочился на орех, приспустив до колен штаны. – А хто экспедицию Дятлова замочил?

– Лавина, – сказал Андрей и закрыл подъездные двери.

Он ввалился в квартиру, похрюкивая от смеха. Стащил пальто. В большой комнате продолжал болтать телевизор.

«Ну и ну, – отсмеивался Андрей, – задружил с Солидолом!»

Отыскал на кухне надтреснутую, украшенную фиалками чашку, прополоскал под краном и плеснул янтарную жидкость. Отсалютовал беседке за окном. Выпил, налил и пошел к телевизору. На душе посветлело.

Он вынул из пакета белье, которое передала мама, застелил диван, упаковал подушки в свежие наволочки. Не стал возиться с пододеяльником. Плюхнулся на постель в джинсах и свитере, набросил на ноги траченный молью плед. Маша не похвалила бы его за такое поведение.

– К черту тебя, – отчеканил он, – Богданом своим командуй.

Простыня пахла лавандой. По телевизору мексиканские полицейские провожали на пенсию служебных собак.

Мышцы приятно ныли.

Андрей пригубил виски. Махнул пультом, как волшебной палочкой. С орденоносных песиков – на симфонический концерт, с концерта – на дебелую девицу в полупрозрачном пеньюаре.

– Позвони мне, – бархатным голоском призывала девица, – поговори со мной, мой полуночник.

Андрей положил пульт на живот, устроился поудобнее. Выпил, придирчиво оценивая девушку.

– Силикон, – сказал неодобрительно.

Девушку сменила ее коллега в бикини. Она ласкала себя трубкой радиотелефона и активно задирала ноги.