Сказы и сказки Уральского Белогорья - стр. 17
Однажды великий Змей замыслил опоясать Землю, соединить материк с далёкой Гипербореей, чтобы вся живность земная могла посуху перебираться. Зацепился он чешуйчатым хвостом за южные барханы, словно якорем за дно морское, и пополз прямо на север. Тело его было тяжким, сокрушительным, и там, где он проползал, земля стала проваливаться, а по краям вздымались холмы, словно волны, окаменевшие во времени. Местами они вздымались ввысь неприступными громадами, а кое-где выступали каменными останцами, цепляясь за змеиное тело. Чешуя, хоть и каменная, но хрупкая, стала отламываться. Драгоценными кусочками падала на землю, насыщая путь несметными богатствами. То изумрудной крошкой отвалится, то рубиновыми кристаллами, а то и золотым песком с самородками отсыплется. Весь его путь был усеян самоцветами.
Змей-Полоз. ИИ Ruballe Kandinsky 3.1
Так и полз Змей-Полоз на север, пока не почувствовал дыхание холода. Встрепенулся, заметался из стороны в сторону, словно раненый зверь, ища спасительного тепла и уюта. Всю землю перепахал, нагромоздил горы высоченные, вечно снегом покрытые, пока не упёрся в студёное море. Дело к зиме шло, и от лютого холода море замёрзло, покрывшись льдом. Заскользил он по прибрежному льду, но даже двухметровая толща не выдержала его веса и проломилась. Пришлось Полозу ползти по дну морскому, пока не уткнулся он в таинственный материк.
Вцепился змей зубами в континент, словно в добычу, и потянул на себя, но сдвинуть не может. Казалось, остров навеки прирос к северной шапке мира. Змей напрягся, словно натянутая струна, задрожал от неимоверного усилия, но земля оставалась неподвижной. Хвостом на юге он собрал все холмы в единую груду, превратив их в высоченные скалы, что пронзили небо и замерли в безмолвии. Из последних сил натужился Змей-Полоз и разорвал Гиперборею надвое. Одна половина континента осталась на месте, а вторая, за которую он ухватился зубами, сдвинулась с места, но не удержалась на плаву и пошла ко дну морскому, придавив собой голову змея. Застрял он под водой, не в силах освободиться, скованный холодом и тяжестью навалившегося континента. Хоть и был он царем всех змей, но материк оказался куда мощнее, не по зубам ему.
А тем временем из расщелины, разделившей надвое Гиперборею, из глубокого подземелья освободилась Снежная королева, которая была там заточена гиперборейцами. Годы неволи не коснулись её леденящей красоты: всё так же горда, стройна и ослепительно бела. Её тело, сотканное из морозной дымки, облегала шуба, мерцающая мириадами снежинок, а в глазах, холодных, как полярная ночь, сверкали звёзды, лишённые земного тепла и сострадания. Тысячелетняя война между её ледяным царством и Гипербореей завершилась поражением королевы и её заточением в вечную мерзлоту, в самое сердце континента. Теперь же, по воле случая, она вновь обрела свободу и принялась отвоёвывать утраченное, превращая всё вокруг в безжизненную ледяную пустыню. Покидая подземелье, Снежная королева прихватила с собой ещё одного ледяного пленника. Сквозь толщу льда проступали иссохшие черты древнего старца: «О, мой бывший женишок, – удивлённо воскликнула королева, – возьмите его с собой, но ни в коем случае не размораживайте». Слуги безмолвно исполнили её волю. И вскоре вторая половина Гипербореи оказалась погребена под километровой толщей льда, а Северный полюс на многие мили вокруг сковала вечная мерзлота, которой не суждено было растаять.