Сказочник - стр. 17

Она нагоняет меня на улице, у выхода к цитадели.

– Извини! – Я чувствую её взгляд даже из-под тёмных очков. – Я не забыла, что обязана тебе главным удовольствием со времён рождения. Но сейчас… волнуюсь за тебя, хоть это и непривычно. Я вижу во снах Мастера. И уверена: если Он знает – Он не простит…

Я молчу. Она нежно берёт меня за локоть, и мы идём вдоль улицы под ручку – Смерть и Война. За нашими спинами взрываются, взлетая на воздух, автомобили, с небес сыплется щебень, здания охвачены пламенем. Наверное, мы впечатляем при взгляде со стороны. На мне тлеет одежда, лоб и щёки в копоти, её тело и вовсе одна сплошная рана, сразу три осколка попали в грудь. Пожалуй, придётся сменить внешность, принять другой облик – по всему лицу кровоточат порезы от разлетевшихся стёкол. Как люди выжили в этом мире? Тонкая кожа, тупые зубы, ломкие когти – да такого дохляка кролик заборет. А они даже слонов и тигров – и тех умудрились поставить на грань исчезновения. Лицо Полемос превратилось в кровавую маску, но я вижу – она улыбается, её молодость вечна. Покончив со слонами, люди принялись мочить самих себя, причём с удвоенной яростью. Сестра уезжает сегодня на север – в Алеппо, где весь год продолжаются уличные бои.

…А вот я – остаюсь. Этой ночью у меня в Дамаске официальный отчёт.

…Он ждёт у памятника самому себе. Статуя ему совершенно не нравится, и меня это не удивляет. Большинство обитателей загробного мира недовольны изваяниями в свою честь. Скажем, русский царь Пётр Великий работал в офисе триста лет. Но, едва увидев монумент работы одного грузинского скульптора, сам попросил сопроводить его в воды Бездны. Мне было жаль. Я часто выбираю менеджеров косарей из числа бывших земных владык – так удобнее. Они не могут подчиняться? Чушь. Даже Иван Грозный был весьма богобоязненным… А тут, ты умер и понимаешь, твой бог – это Смерть. Разве у кого-то поднимется рука на господина призрачного царства? Да я вас умоляю. Каждый знает, в жизни ещё можно что-то изменить, а после смерти в переменах нет никакого смысла.

Я вижу султана издали. Крепкий и жилистый мужик с бородой.

– Саляму алейкум, ли сайед[5], – произносит он, и в голосе море уважения. Полководец Салах-ад-Дин, бывший покоритель Иерусалима, в связке со мной уже восемьсот лет, и мы привыкли друг к другу. Да и есть ли в его работе нечто новое? Раньше он властвовал над душами живых, теперь над душами мёртвых. Как говорится, найдите десять отличий.

Я ему не мешаю. Я приехал в командировку забрать душу – по графику.