Сказочная жизнь русалки - стр. 27
А я стояла в стороне, осознавая, что Богдан, раздев меня, не только спас от русальего забвения, но еще и уберег от этой вакханалии. Его же, похоже, собирались принести в жертву из-за необычной одежды, здоровых зубов и татуировки на запястье, записав в сыновья и внуки каких-то местных знаменитостей.
9. 7. О том, как я рассуждала: топить студента или нет
И вот так я оказалась в центре вакханалии и принесения в жертву моего студента, а он, в свою очередь, как только пришел в себя, начал орать. Сначала бессмысленно: «Это не я!», затем додумался приплести местного политика: «Я сын князя!», а когда и это не помогло, заорал что есть мочи: «Я готов жениться!» Как именно он пришел к такому предложению я не знаю, но это сработало. Толкать его к озеру перестали, потому что русалки, которых среди нечисти было большинство, задумались.
И Богатырев взял слово, вещая о выгодах союза между, якобы, сыном князя и русалкой. Кивал в мою сторону, явно не собираясь брать в жены одну из местных грязных, необразованных, полудохлых девиц с запахом тины. Я же сначала пребывала в шоке, потом в растерянности и панике, а затем и в бешенстве от того, что Богатырев впутывает меня не пойми во что, куда я в последние дни и сама влипаю без всяких проблем.
Во мне еще не утих гнев от того, что меня раздели без моего ведома – раз, от того, что сделал это не абы кто, а тот, кого я, мягко сказать, недолюбливала – два, от того, что Богатырев явно не понимает, что здесь означает слово «жениться» – три, так он еще и посмел приплести ребенка. Моего и его. От такой перспективы меня передернуло.
– Да что же мы его слушаем, сестрицы? Топить его надо! – слова вырвались прежде, чем я успела их обдумать.
Богатырев не просто заткнулся, но еще и нервно икнул в конце своей пламенной речи и посмотрел на меня пораженно. Так и хотелось, глядя на него, выкрикнуть: «Вышел вон из аудитории! Быстро!»
Мы прожигали друг друга одинаково злыми, упрямыми, а еще какими-то заговорщическими взглядами.
– В смысле не прямо сейчас, – нехотя выдавила из себя под прицелом его говорящего взгляда: «Ты что несешь, Путятишна? Они ж меня сейчас утопят, ты одна останешься!» – Пусть князь подтвердит, что он внук Кощеев! И утопим, чтоб не повадно было людишкам, – интересно они так выражаются? – нас дурить!
– Да чаво вы его слушаете, девоньки? – возмутилась бабка. – Он вас уже задурил!
Но Марфа продолжала смотреть на Богдана пристально и оценивающе.
– Женишься? По всем обычаям? Со свадьбой? Любить будешь? Верен будешь? Предан?
Богдан согласно кивал. Еще бы он не кивал.