Сказки врут! - стр. 28
Какое-то время слышны были лишь какие-то шорохи, затем колдун спросил:
– Нат, ты серьезно считаешь, что наш дар существует лишь для того, чтобы играть на бирже и подтасовывать результаты спортивных прогнозов?
– Надеюсь, это риторический вопрос, – со смешком ответила женщина. – Кого интересует, что я думаю? Есть система. Она работает. Почему тебе вдруг захотелось чего-то другого?
– «Я изнемог от мук веселья, мне ненавистен род людской, и жаждет грудь моя ущелья, где мгла нависнет над душой».
– Что? – Баньши изумилась такому ответу не меньше моего.
– Это Байрон. А вот еще. «Ласкаемый цветущими мечтами, я тихо спал, и вдруг я пробудился, но пробужденье тоже было сон…»
– Лермонтов, – узнала я.
– Но это уже Лермонтов, – подтвердил темный. Судя по тому, что его голос становился то тише, то громче, мужчина непрерывно ходил по комнате. – Я на Творца роптал, страшась молиться, и я хотел изречь хулы на небо, хотел сказать… Но замер голос мой…
Его голос действительно замер на миг.
– …и я проснулся!
Мы с Сережкой одновременно подпрыгнули на кровати: последние слова колдун буквально прокричал в рацию.
– Очень умно, Сергей, – продолжил он в трубку. – Но я отключусь, с вашего позволения. Анастасия, не забудьте про чай.
Чай и что-нибудь перекусить. Слушаю и повинуюсь.
Достала большой бабушкин заварник. Вымыла, обдала кипятком. Сыпанула пригоршню сухих, свернувшихся трубочками листьев. Потом, поддавшись странному наитию, достала из шкафа мешочки и баночки с травами, которые приносила, хоть ее об этом и не просили, мама. Мята, малина, липа, смородина. Еще что-то, не помню, что, но пахнет приятно: летним лугом, медом…
– Колдуешь? – улыбнулся Сережка.
– Надо же оправдывать наследственность, – пробурчала я, кидая в заварник все подряд. И это непонятное, но душистое, тоже.
Залила смесь горячей водой, накрыла чайничек тряпичной куклой-грелкой. Совсем как у бабушки. На вид, по крайней мере.
Закончив с приготовлениями и оставив Серого трудиться над бутербродами, я подошла к двери, за которой уединился со своей гостьей темный, и прислушалась.
Говорила баньши:
– …закрыть каналы. Это можно сделать лишь в день дарения. Опасно, Сокол, слишком опасно. И ты не знаешь точной даты.
– Догадываюсь. На Громобой – других подходящих дней в ближайшее время не будет. Но мне нужен предмет.
– В этом могу помочь.
Дверь передо мной неожиданно распахнулась.
– Вам еще не надоело подслушивать? – На пороге, скрестив на груди руки, стоял колдун.
– Я пришла сказать, что чай готов, – заявила я, не отводя взгляда. – Или подать вам в апартаменты, сударь?