Сказки волшебной страны - стр. 9
Пони, услышав своё имя, остановился, замер, но бежать на зов не спешил. Егор с Марусей подъехали на велосипедах сами. Наездница уже слезла с лошадки и вела пони под уздцы, мордочка её была виноватой и испуганной.
– Прости, Егор! – залепетала Веруська, нервно теребя косичку, – хотела попросить, но не решалась; ты же знаешь, я учусь в цирковой школе, мне нужно отработать номер для выпускного экзамена…
Егор со злостью выдернул узду из лап Веруськи. Повёл пони в конюшню, на ходу крикнул:
– Не смей приближаться к моему Кадиллаку! Слышишь, не смей!
Маруся испуганно посмотрела на Веруську. Девочка – сурикат закрыла мордочку лапками и заплакала.
– Целый год Егор не приезжал к Кадиллаку, – рыдала Веруська. – Он скучал. Болел. Я с дедушкой выхаживала его. Дедушка предупреждал – я не верила. Думала, если ухаживаю за пони, мне можно немного на нём позаниматься. Тем более Кадиллаку это нравится. Ты видела, в какой он хорошей форме? Маруся растерянно кивнула:
– Что я сделала плохого? – спросила Веруська.
– Наверное, надо было спросить, – тихо ответила Маруся.
– У кого спросить? – запричитала девочка-сурикат. – Отец Егора купил Кадиллака и ни разу больше не появился. Сам Егор тоже наведывается редко, ему пони не нужен…
– Пожалуйста, не плачь! – жалобно попросила Маруся. – Ничего плохого ты не сделала.
– Так думаешь только ты! – вздохнула Веруська и пошла в сторону конюшен.
Егор догнал Марусю на дороге:
– Почему меня не дождалась? – обиженно спросил суслик. Почему уехала одна? Веруськин дед угостил пряником. Хочешь?
Егор протянул половинку Марусе. Маруся пряник не взяла, только внимательно посмотрела на Егора.
– Оказывается, ты можешь быть злым, – печально сказала сусличка. – Не знала. Поезжай домой, у меня много дел…
Сказала и свернула на просёлочную дорогу.
– Ничего я не злой! – недовольно, выпятив губу, поразмыслил Егор, —подумаешь! А пряник я съем сам!
Суслик раздражённо сунул половинку пряника в кармашек и там наткнулся на заветный клубок – подарок Маруси.
– Ой! – тихонько вскрикнул Егор, но клубок не вынул, боялся увидеть завязавшийся узелок.
– Почему? – горевал суслик, возвращаясь домой, – что я сделал не так? Разве Кадиллак не моя лошадка? Разве не я им распоряжаюсь? Разве можно брать, не спросив, чужое?
Дома он сразу скользнул в свою комнату. Дверь закрыл на засов. Нужно было подумать. Когда к нему постучались, Егор не хотел открывать, но, услышав голос бабушки, отодвинул задвижку. Бабушка выслушала историю внука молча.
– Ой-ой-ой! – покачала головой бабушка. – Разве пони вещь? Кто теперь будет ухаживать за ним?