Сказки тысячи ночей - стр. 15

Пока служанки Ло-Мелхиина купали меня и натирали благовониями, я поняла, что звук в саду похож на тот, что мы услышали в начале потопа. Просто он был таким тихим, что я узнала его не сразу, а лишь после того, как женщины уложили меня в горячую ванну и окунули с головой, чтобы намочить мои волосы. Вода полилась мне в нос и уши, и, вынырнув, я закашлялась. Они пожалели меня, как жалели обо всем, что со мной связано. Я была обреченной невестой, приехавшей из захолустья, где отродясь не бывало столько воды, чтобы наполнить ванну. Но, придя в себя, я узнала этот звук.

Это был звук смерти, влаги и зелени. Звук расплаты. Но если найти то, за что я сумею ухватиться, как за отцовский подол, он может стать звуком надежды.

В моих покоях пахло шалфеем, жасмином и страхом. Не было ни намека на запах овец или песка, ведь мы находились в самом сердце касра и сама пустыня не сумела бы найти меня здесь. Я сидела на подушках из тончайшего шелка, а вокруг все было задрапировано занавесями и покрывалами из прозрачной материи, названия которой я не знала. Здесь наверняка прибрали после смерти последней жены, но что-то все же витало в воздухе. В комнате было душно, не ощущалось ни малейшего дуновения ветерка. Лампы горели жарко и ровно, не мерцая. Я ждала.

Служанки коротко остригли мне ногти на руках и на ногах, отшлифовав края пилкой, чтобы они были гладкими. Теперь я не смогу даже выдернуть нитку из своего покрывала, и уйдет много дней, прежде чем у меня снова выйдет прилично ткать. Я не смогу оставить след на коже Ло-Мелхиина. Зубы мои они тоже осмотрели. Городские женщины чистили зубы мятной водой, мы же свои натирали мелким песком со дна вади. У всех черепов в наших катакомбах были ровные ряды зубов, даже у тех моих предков, что умерли совсем дряхлыми. У женщин, купавших меня, улыбки были щербатые. Они, наверное, боялись, что я могу укусить Ло-Мелхиина, но с этим уж ничего не поделаешь.

Если бы на моей свадьбе была сестра, она ждала бы вместе со мной, как и наши матери. Они бы нашептывали мне секреты, которые никогда не говорят вслух при мужчинах. Но я была одна. Меня не кормили, и я была этому рада. Сейчас на сердце у меня было спокойно, но будь мой желудок полон городской еды, новой и непривычной для меня, могло бы быть иначе.

Часовой свечи мне не оставили, неба было не видно, а определять время по стоявшим в углу водяным часам я не умела. Но, по ощущениям, ждать мне пришлось недолго.

Он был одет в шелка, как и я, но его одежды были синего цвета, оттенявшего бледную кожу. Ло-Мелхиин некогда был заядлым охотником, но теперь он редко бывал на солнце. Его шаровары перехватывал пояс с драгоценными камнями, трижды обернутый вокруг талии, с застежкой в виде змеи, кусающей себя за хвост. На этой затейливой металлической застежке столь искусной выделки, какой я никогда прежде не видела, переливались блики от лампы.