отдай за меня дочь свою!» – «Ищи любви её!» – отвечал он, и все царевичи оставались во дворце его, пили и ели за столом дубовым, за скатертью
браною, вместе с
Царём и с
Царевною. Каждый из них смотрел умильными глазами на прекрасную и взорами своими говорил весьма ясно:
«Царевна! полюби меня!» Надобно знать, что любовники были в старину робки и стыдливы, как красные девушки, и не смели словесно изъясняться с владычицами сердец своих, в наши времена они гораздо смелее, но зато
красноречие взоров потеряло ныне почти всю силу. Обожатели
прекрасной Царевны употребляли ещё другой способ к изъявлению своей страсти, способ, который также вышел у нас из моды. А именно, всякую ночь ходили они под окно
Царевнина терема, играли на бандурах и пели тихим голосом жалобные песни, сочинённые стихотворцами их земель; каждый куплет заключался глубокими вздохами, которые и каменное сердце могли бы тронуть и размягчить до слёз. Когда пять, шесть, десять, двадцать любовников сходились там в одно время, тогда они бросали жеребий, кому петь прежде, и всякий в свою очередь начинал воспевать сердечную муку; другие же, поджав руки, ходили взад и вперёд и посматривали на окно
Царевнино, которое, однако ж, ни для кого из них не отворялось. Потом все они возвращались в свои шатры и в глубоком сне забывали любовное горе.
Таким образом проходили дни, недели и месяца. Прекрасная Царевна взглядывала на того и на другого, на третьего и на четвёртого, но в глазах её не видно было ничего, кроме холодного равнодушия к женихам её, царевичам и королевичам. Наконец все они приступили к Царю доброму человеку и требовали единодушно, чтобы прекрасная дочь его объявила торжественно, кто из них нравен сердцу её. «Довольно пожили мы в каменном дворце твоём, – говорили они, – поели хлеба-соли твоей и мёду сладкого не одну бочку опорожнили; время возвратиться нам во свои страны, к отцам, матерям и родным сёстрам. Царь добрый человек! мы хотим ведать, кто из нас будет зятем твоим». Царь отвечал им сими словами: «Любезные гости! если бы вы и несколько лет прожили во дворце моём, то, конечно бы, не наскучили хозяину, но не хочу удерживать вас против воли вашей и пойду теперь же к Царевне. Не могу ни в чём принуждать её; но кого она выберет, тот получит за нею в приданое всё царство моё и будет моим сыном и наследником». Царь пошёл в терем к дочери своей. Она сидела за пяльцами и шила золотом, но, увидев родителя, встала и поцеловала руку его. Он сел подле неё и сказал ей словами ласковыми: «Милая, разумная дочь моя,
