Сказки, рассказки и небыли Афанасия Барабанова - стр. 17
Габриэлла не выдержала напряжения и нервно зарыдала. Затем вернулась, чтобы поставить подсвечник на стол и вдруг застыла на месте. За столом сидела незнакомка средних лет, укутанная в ярко-красную шаль, с рыжей копной кудрявых волос на голове и «горящим взглядом». Впрочем, в её карих глазах, скорей всего, отражалось дрожание огня от свечей.
– Кто вы?.. – с внутренним трепетом спросила Габриэлла.
– Саламандра… – ответила незнакомка.
– Как вы сюда попали?.. – не поняла Габриэлла.
– Я звонила… Мне открыли…
– Что вам нужно?
– Это нужно не мне, а вам… – ответила женщина. – Я здесь, чтобы спасти вашего сына…
И Габриэлла внезапно поняла, кто она и что имеет в виду.
– Спасите его! – она бросилась ей в ноги. – Возьмите, всё, что у меня есть! Деньги, драгоценности! Умоляю вас!
– Только не это… – усмехнулась незваная гостья.
– Хотите мою душу? Берите, я согласна! Оставьте лишь в живых моего мальчика!
– Хорошая у вас душа! Люблю, знаете ли, людей, с «огнём изнутри». В другое бы время взяла, не постеснялась. Но не сегодня.
– Чего же вы хотите?.. – растерялась Габриэлла. – У меня больше ничего нет…
– У вас есть то, чего я желаю сильней всего… – улыбнулась женщина, назвавшаяся Саламандрой. – Ваш певческий голос… Ваше колоратурное сопрано! Вот его бы я взяла..
– Мой голос?! – с изумлением воскликнула г-жа Буркхарт. – Зачем он вам?!..
– Я же не спрашиваю, зачем вам нужен сын, – сказала гостья. – Итак, делаем ставку! Ваше превосходное сопрано против здорового сына. Решайте!
– Я согласна, – тут же ответила Габриэлла, ни на секунду, не задумываясь. – Берите мой голос…
После её ухода Эрих тут же стал выздоравливать… Это было, как в сказке – только что умирал – и вдруг ожил! И сразу же попросил пить и есть…
«Живи вечно, о, Саламандра! – шептала счастливая мать. – И всегда твори добрые дела…»
…На следующее утро Габриэлла вдруг вспомнила, что должна подписать Контракт с синьором Бернарди и невольно расплакалась, понимая, что больше никогда не запоёт. И в то же время, слёзы были слезами благодарности Судьбе, что её мальчик жив и здоров.
Г-жа Буркхарт ещё не задумывалась о том, как и на что они будут жить с сыном. Правда, мелькнула мысль о «фрау Нищете», которая вначале робко стучится в дверь, затем, как водится, просит испить воды, потом садится на стул передохнуть, да так и остаётся навсегда.
«Ничего страшного, – сказала себе Габриэлла, – Буду понемногу продавать драгоценности и на эти деньги скромно жить с Эрихом. Правда, деньги имеют способность таять, куда быстрее, чем хотелось бы…»
…В полдень театр распрощался с прекрасной певицей.