Сказки о Ленине - стр. 17

Башкиры – конники врожденные. При встрече сперва лошадь оглядят, потом на человека посмотрят. Все, кому видно было, и уставились на этого конька, и Салават тоже. Никто не подумал, откуда вершник появился и нет ли тут чего остерегаться. У каждого одно на уме: такого бы конька залучить. Иные за арканы взялись. Не обернется ли дело так, чтоб захватом добыть. Все смотрят на Салавата, что он скажет, а тот и сам на конька загляделся. Под Салаватом, конечно, конь добрый был. Богатырский вороной жеребец, а соловенький все-таки еще краше показался. Закричал Салават:

– Эй, бабай, давай коням мену делать.

Вершник посмотрел этак усмешливо и говорит:

– Нет, батырь Салават, не за тем я к тебе прислан. Подаренье старых гор привез. Шашку.

Салават удивился:

– На что мне шашка, когда у меня надежная сабля есть. Вот гляди.

Выхватил саблю из ножен и показывает. Сабля, и точно, редкостного булату и богато украшена. На крыже и головке дорогие камни, а по всей полосе золотая насечка кудрявого узора. Ножны так и сверкают золотом да дорогими каменьями.

– Лучше не найдешь! – похвалился Салават. – Сам батька государь пожаловал. Ни за что с ней не расстанусь!

Вершник опять усмехнулся:

– Давно ли ты, батырь, считал своего вороного первым конем, а теперь говоришь мне: давай меняться. Как бы и с шашкой того не случилось. Батька Омельян, конечно, большой человек, и сабля его дорого стоит, а все-таки не равняться ей с подареньем старых гор. Принимай!

Подъехал к Салавату, снял по русскому обычаю шапку, а с коня не слез и подает шашку. Пошире она сабли, с пологим выгибом, в гладких ножнах. На них узор серебряный заподлицо вделан, как спрятан. Казового будто ничего нет, а тянет к себе шашка. Сунул Салават свою саблю в ножны, принял шашку и чует, – не легонькая, как раз по руке. Вытащил из ножен – обомлел: там в полосе молнии сбились, вот-вот разлетятся. Махнул – молнии посыпались, а шашка целехонька.

– А ну, на крепость! – кричит Салават. Подлетел к большой сосне, а они ведь у нас, сами знаете, какие по горам растут. Как камень, в воде тонут. Рубнул Салават с налету во всю силу и думает, – посмотрю, какую зарубку оставит, если не переломится. Шашка прошла сосну, как прутик какой. Повалилась сосна, чуть Салавата с конем не пришибла. Вершник приезжий тогда и спрашивает:

– Разумеешь, батырь Салават?

– Разумею, – отвечает. – Другой такой шашки на свете быть не может. Из своих рук ни в жизнь не выпущу!

– Не торопись со словами, Салават, – ответил приезжий, – сперва наказ выслушай!

– Какой еще наказ! – загорячился Салават. – Сказал – не выпущу из своих рук, пока жив! Тут и наказ весь!