Сказки и легенды - стр. 7

– Послушай-ка, старина! – обратился к нему однажды вьюн. – Ну что ты торчишь у меня под ногами? Пора бы и честь знать. Сгинь с моих глаз долой!

Старый ствол сделал вид, будто не расслышал слов грубияна, и промолчал. Тогда неугомонный вьюн обратился к терновнику, чьи густые заросли стояли вокруг сплошной стеной.

– Эй ты, как тебя, терновник! Житья, братец, не стало от твоих скверных колючек, в глазах рябит. Неужели у тебя догадушки нет, что своими ветвями застишь мне свет? Поверни их в сторону!

Занятый своим делом терновник не счел нужным отвечать на такие слова, пропустив их мимо ушей.

Гревшаяся на солнцепеке старая ящерица не выдержала и сказала с укоризной:

– До чего же ты глуп, вьюн‐хвастун, как погляжу я на тебя! Ведь благодаря старому стволу ты растешь прямо и тянешься вверх, цепляясь за него. Неужели тебе невдомек, что, кабы не колючие заросли терновника, тебя, замухрышку, давно затоптали бы непрошенные гости?

Возмущенный вьюн хотел было возразить, но ящерица не дала ему рта раскрыть.

– Глаза бы мои на тебя не глядели! Чем пыжится да вверх тянуться, лучше бы у соседей набирался ума-разума.

Наблюдая несколько дней кряду за полетом мошкары, паук заметил, что чаще всего она тучами вьется над виноградником.

– Теперь мошкаре несдобровать! – ухмыльнулся паук и пополз вверх по лозе. Он протянул крепкую сеть к одной из самых крупных душистых кистей, а сам схоронился в углублении между прохладными виноградинами.

Из своего укрытия хитрый разбойник нападал исподтишка на беспечных мошек, привлеченных терпким запахом зреющего винограда и не подозревавших, какая их подстерегает опасность. Прожорливый паук передушил немало мошек, и подвох сходил ему с рук.

Но вот настала пора сбора винограда. Урожай выдался богатый, и крестьянину пришлось немало потрудиться на своем винограднике. Ловко орудуя ножом, он среза́л одну гроздь за другой. Попалась ему и та, где укрылся паук. Она тут же угодила в большую корзину, где была завалена другими крупными гроздьями.

Так виноград оказался ловушкой для вероломного паука. Он хитро плел сети для других, а запутался в них сам и был раздавлен.

В тени у забора рос плющ, цепляясь зелеными отростками за ствол и ветки боярышника. Дотянувшись до самой его верхушки, он огляделся и увидел на противоположной стороне дороги другой забор.

– Как бы мне хотелось до него дотянуться! – воскликнул плющ. – Тот забор не чета этому и намного выше.

Постепенно день за днем он протягивал в сторону соседнего забора свои руки-щупальца, пока не дотянулся до какой-то ветки и вне себя от радости стал обвиваться вокруг ствола дерева.