Сказки для Евы - стр. 13

Вот вам одно из неудобств, когда День рождения приходится на субботу! Правда, только в тех семьях, где есть праведные евреи.

…Другим неудобством было то, что школьники в этот день тоже учились. Даже первоклашки. Должно было пройти ещё лет двадцать пять, пока, наконец, не только школа, но и вся страна получила в подарок два выходных дня в неделю. И сегодня почти никто из молодых людей не знает о «шестидневках», а о «семидневках», тем более.

Но в те времена, о которых я веду речь, у всего взрослого населения была семидневная неделя – то есть, «вкалывали» люди без выходных. Ибо строить социализм – дело хотя и почётное, но довольное тяжёлое. Хорошо, хоть в школах был один выходной, в воскресенье.

Вот мы и вернулись в начало рассказа, в то летнеевоскресное утро, когда Еве Шварц исполнилось девять лет.

…Гостей ожидалось много, человек двадцать. Впрочем, много это или мало, судить вам. У каждого свой кошелёк и свои гости. Для кого-то и десять человек аншлаг, а для других и полсотни не деньги. Словом, количество гостей – дело сугубо личное.

Кроме детей-родственников, о которых я уже упомянул, Ева пригласила ещё троих соседских ребят – своих давних приятелей по двору – Надю, Тату и Шурку. Надя Пинкензон росла в семье инженера, Тата Маляр в семье партийного работника, а Шурик Холодов был сыном дворничихи Зины, и жили они вдвоём с матерью в подвале старинного четырёхэтажного дома. А ещё Ева позвала трёх своих одноклассников, с которыми закончила первый класс – Лёлю Турчину, Олега Гончарко и Марьяну Клейдман.

В те годы, о которых идёт речь, в первый класс брали строго с восьми лет. И если кто-то родился в октябре, то в школу всё равно попадал только на будущий год. То же самое произошло и с Евой. В сентябре ей было уже больше семи. И хотя родители убеждали директора школы, что их дочь умеет читать, писать и считать, её всё равно взяли в первый класс в положенное время, когда Еве давно исполнилось восемь.

Впрочем, в то время всё было очень строго – если «с восьми», значит, с восьми, и тут уж никакое начальство не переспорить.

…Ева повернула голову к соседней кровати. Там крепко и спокойно спал младший брат Лёвка. Хотя понятие «спать спокойно» было не для него. Одна рука свисала к полу, зато ноги лежали на подушке – там, где должна была покоиться голова в кудрях. И происходил этот «перевёртыш» почти каждую ночь.

Внезапно с небес раздался звонкий голос под музыку скрипки:

Ева вскочила с постели и бросилась босиком к раскрытому окну.

Высоко над двором, среди голубей дяди Коли, кружила старая коза Тася, широко распластав по небу свои белоснежные крылья. На ней сидел весёлый человек неопределённых лет, по имени Янкель-Сирота. Он распевал во всё горло, подыгрывая себе на скрипке.