Сказки Белой Горы. Часть II - стр. 11
– Видать по всему, приправы и соусы у обжор отличались хорошим качеством, – сделал вывод докладчик.
Кучак не поверил:
– Ты хочешь нам внушить, что соусы и приправы были уже в те далёкие времена?
– Они были всегда, также, как проститутки.
Александр Васильевич поморщился:
– Грубовато, ну сказал бы, женщины легкого поведения.
– Спорное суждение. Как, по-твоему, будет наименована полная противоположность их? Не иначе, как женщины тяжелого поведения. Звучит-то каково? Склочные, гадские натуры. Да кто жениться на таких станет? Звучит-то каково? Склочные, гадские натуры. Да кто жениться на таких станет? Этак мы придём к полной классификации: женщины легчайшего, полулёгкого, лёгкого, полусреднего, среднего, полутяжелого, тяжелого и сверхтяжелого поведения.
Кучак резонно заметил:
– Это не бокс и не штанга, их не по спортивной аналогии делят, а если уж делят, то в других смыслах. Вон Достожравский причаливает, сейчас у него спросим.
Федор нес три общих тетради и лёгкий ужас отразился в глазах собравшихся, при мысли, что придётся выслушивать многочасовые чтения. Причина была в слабой стилистике кандидата, набившей оскомину и порядком надоевшей. На обложках тетрадей каллиграфическим почерком и крупными буквами выведенное, красовалось название крупноформатного произведения:
«Обманутые и развращенные» том I, II и III/
Чтобы оттянуть унылое чтение, Кучак шустро намазал хлеб вареной сгущенкой, чего, в сущности, претендент и добивался. Когда неторопливое поглощение бутерброда закончилось, открылась тайна. Оказалось, творческие силы и порыв писательского мастерства исчерпались на семнадцатой строчке, а когда бутербродная цель была достигнута, его энтузиазм окончательно иссяк. Но Федор, (талант есть талант!) сумел в такой короткий текст впихнуть мировую скорбь и сомнительную концепцию финансового счастья. Битья за коварный обман не последовало. Наоборот, жюри оказалось настолько довольно результатом, что рекомендовало главному спонсору ещё разок подкормить несостоявшегося классика. Александр Васильевич с мягкой твёрдостью отказал.
Достожравский вновь воспарил духом:
– Братцы! Одну сигаретку, нет, три, – все три тетради одним махом заполню.
– Не совершай барыжных движений, не уподобляйся братьям Балбесиным – Мятому и Гнутому – Кучак погрозил пальцем вымогателю, – ты не напишешь даже за три пачки.
– Смотря какие пачки, за «Парламент», например, могу.
– Не ври, даже за три блока сигарет не сможешь.
– Смогу, готов поспорить.
– Проиграешь без вариантов.
– Нет.
– Хорошо, тогда в случае проигрыша, переезжаешь за ширму.