Сказка о потерянной осени - стр. 4
Ветер между тем дул что есть сил и смеялся, глядя, как мальчишки пытаются настигнуть домашнюю работу Пьера Веснушки. Бумажный листок то птицей стремительно несся вперед, то легким шелковым парашютом опускался почти до самой земли, но никак, никак не давался им в руки. Причем летел он по воле ветра от дома Чудо Хесслера к дому Генри Рюрикса, от дома Генри Рюрикса к дому Ноти Белого и так далее, пока теперь уже полкласса не пыхтели позади Пьера Веснушки в этой утомительной и, как казалось, бесконечной погоне.
Однако все на свете рано или поздно кончается.
– Ой! – с удивлением вдруг выпалил Пьер, чуть не столкнувшись с какой-то дверью.
Только тут он осмотрелся и понял, что добежал, оказывается, до самой школы. Правда, его контрольная работа по-прежнему не собиралась возвращаться к хозяину. Белый листок тихо покачивался бумажным корабликом у окна второго этажа, не перемещаясь ни вверх, ни вниз, ни вправо, ни влево.
«Что за штиль!» – с досадой подумал Пьер, вспомнив о том, как ночью хотел стать капитаном Чудного Корабля, а потом громко скомандовал:
– А ну, дунем! Раз, два, три!
И они дунули! Десять человек, разом, как один! А может, и ветер им помог – да-да, тот самый зловредный ветер. Вряд ли он хотел стать причиной серьезных неприятностей для Пьера Веснушки, у которого, как мы очень скоро узнаем, были весьма непростые отношения с учительницей истории мадам Брюг. В общем, листок с контрольной работой сначала завертелся волчком, а потом мягко спланировал в открытое окно кабинета истории. Прямо на стол к мадам Брюг!
Сама мадам Брюг – страшно худая, высокая дама с длинным носом и крашенными в фиолетовый цвет волосами – этого, правда, не заметила. В данный момент она ходила вдоль доски из одного угла класса в другой и приговаривала себе под нос, радостно потирая руки:
– Ах, этот негодник Пьер Веснушка! Он опоздал уже на пять секунд! А вместе с ним нет и половины класса! Какое дурное влияние! Н-да… К тому же он наверняка не принесет свою контрольную работу. Я просто уверена в этом! У-ве-ре-на! Ах, какой хороший повод, чтобы вызвать в школу его родителей!
Надо сказать, что больше всего на свете мадам Брюг как раз любила вызывать в школу родителей учеников и произносить перед ними речи. Речи она готовила заранее. Обычно они начинались так:
«Да, все в этом мире изменяется к худшему. Во времена моей юности ученики в школе вели себя иначе! Даже совсем иначе…»
Тут начинались личные воспоминания мадам Брюг – и, как вы уже наверняка догадались, нельзя было отыскать никого примернее и лучше, чем мадам Брюг в ее школьные годы. Она и отлично училась, и помогала своей старенькой бабушке по хозяйству, и занималась вечерами чтением толстых исторических книг. Завершались речи чаще всего так: