Размер шрифта
-
+

Сказка для Амелии - стр. 4

Серафима вообще любила откровенные и прямые высказывания, излишний пиетет праздничных церемоний вызывал в ней неодолимую скуку, а потому словечками типа этого «шаньпанского» она невольно снижала пафос поздравительных речей.

Именно к ней первой примчалась Амелия с жалобами на загулявшего мужа. Произошло это через полгода после свадьбы.

– А я тебя предупреждала, – напомнила ей мудрая подруга, не дослушав до конца нытье про то, как «я всю ночь не спала – в окно смотрела», – чтобы держалась подальше от нашего брата-художника. Это народ непостоянный, особенно мужики. Сама из этого племени, знаешь. Сегодня он тебя боготворит, «музой» называет, а завтра с трудом выносит. Его уже все в тебе раздражает – начиная с походки и заканчивая манерой выдавливать краску из тюбика. И потом, в женщинах они любят молодость и энергию. Сейчас у тебя этого добра навалом, а лет через десять? Ты перестанешь его вдохновлять, но вряд ли согласишься на роль просто друга и соратника, уступив место в койке молодым натурщицам. Ведь так?

– Злая ты, Симка, – хныкала Амелия, разочарованная такими «утешениями» подруги. – Я к тебе не за тем через весь город ехала, чтобы выслушивать нравоучения.

– Ладно. Не хнычь. Давай я тебе успокоительного чайку заварю – сразу все печали как рукой сымет.

Надо заметить, что у Серафимы был пунктик – коллекционирование трав на все случаи жизни. Это было не просто увлечением, а просто-таки манией, болезненным пристрастием. Будучи все время в разъездах, бывая в самых отдаленных уголках страны, она собственноручно собирала сырье для своих целительных, как она уверяла, чаев и настоек. А в тот промозглый февральский вечер, оставивший в сердце Амелии первую зарубку разочарования в браке, Сима заварила какой-то сложный сбор фиолетово-бурого цвета с лавандовым запахом.

Следующим утром Борис как ни в чем ни бывало заявился домой и с ходу спросил: «У нас есть суп?» Ошарашенная такой сверхнаглостью, Амелия промямлила: «Вчерашний, в холодильнике» и проводила мужа, шагнувшего в кухню, растерянным взглядом.

Весь рабочий день, сидя перед дисплеем компьютера, она готовилась к выяснению отношений, которое наметила на вечер. В голове почему-то засела одна-единственная фраза: «Мой голос теперь знают во всех моргах города», дальше которой дело не шло. Вернее шло, но получалось как-то занудно, противно даже самой себе, а уж про Бориса и думать нечего – не станет он, свободный художник, утонченная натура, выслушивать бабьи нюни о совести и «мучительных часах ожидания».

А вечером, как на притчу, их пригласили на день рождения, после которого была незабываемая ночь, с признаниями, ласками и мужниным «прости».

Страница 4