Сказания Меекханского пограничья. Восток – Запад - стр. 1
Robert M. Wegner
OPOWIESCI Z MEEKHANSKIEGO POGRANICZA.
WSCHOD – ZACHOD
Публикуется с разрешения автора, издательства Powergraph и при содействии Владимира Аренева и Сергея Легезы
Copyright © 2010 by Robert M. Wegner
Copyright © 2010 by Powergraph
© Сергей Легеза, 2016, перевод
© Михаил Емельянов, иллюстрация, 2016
Copyright © 2015 for the map of Meekhan by Jolanta Dybowska
© ООО «Издательство АСТ», 2016
Восток. Стрела и ветер
И станешь ты стеною
Постоялый двор «Вендор» стоял на восточной окраине поселения. И хотя Лифрев был не каким-то там местечком, а большим, насчитывавшим более двух тысяч жителей, городом, что лежал на торговом пути между Меекханской империей и землями под властью се-кохландийских племен, все равно казалось, что «Вендор» попал сюда совсем из другого мира.
Прежде всего из-за его размеров. Само подворье было большим квадратом со стороной ярдов в шестьдесят, а северный и южный концы его подпирались двумя конюшнями, где могло одновременно разместиться более двухсот лошадей. С западной же стороны вставало основное здание.
Основное здание…
Было оно трехэтажным, что уже редкость в этих землях. К тому же построили его из кирпича, а не из серого песчаника, как большинство домов в городе, да еще покрыли красной черепицей, а такому могла позавидовать даже ратуша.
На этом, впрочем, красота постоялого двора и заканчивалась. Стены его были в три фута толщиной и скалились щелями окон, высоких, но настолько узких, что и ребенок не проскользнул бы внутрь, к тому же закрывались они солидными, окованными металлом ставнями. Двери также не были просто украшением: толщиной в три пальца, низкие, проклепанные железными гвоздями и посаженные на петли шире мужской ладони, они подошли бы скорее для замковой стены, а не для гостеприимного постоялого двора.
Легко можно было представить себе, как в несколько мгновений дом превращается из приветливого к путникам места отдыха в огрызающуюся во все стороны стрелами крепость.
И, пожалуй, именно поэтому он прекрасно подходил пограничному городку и этим неспокойным временам.
Было уже порядком за полночь, когда на тракте застучали копыта десятка-другого коней. Несмотря на позднее время, многие из гостей еще не ложились, одно из окон-бойниц вдруг осветилось, кто-то крикнул, и вокруг вскипело внезапное движение.
Наружу высыпали люди, слуги и сонные конюхи побежали к животным, успокаивая их, помогая сойти всадникам. За слугами из постоялого двора принялись выходить гости, покатился гул разговоров.
– Серый Волк…
– Старый Войдас говорил ему, чтобы подождал…
– Ласкольник – это тот, кто поймал…
– Пару дней как он отправился в дикие поля за а’кеером гердоонцев.
– Ну, гляньте-ка, добрые люди…
– А и потрепали их, видать, стычка изрядная случилась.
– Вон, носит волчью…
– На лошадей смотри, Авент, на лошадей.
И вправду, как люди, так и кони выглядели погано. У одного из всадников голова обернута тряпкой, другой бросался в глаза порыжелой повязкой, кое-как затянутой на бедре, у кого-то еще рука на простой перевязи. На всех заметны следы схватки: порубленные панцири, треснувшие щиты и погнутые шлемы. Но куда важнее было то, как они сидели в седлах: сгорбленные, пошатывающиеся из стороны в сторону, чуть не засыпающие на конских хребтах. А когда друг за другом начали они наконец-то спускаться на землю, то некоторое время покачивались на трясущихся ногах, не зная толком, что делать.
Еще хуже выглядели кони. Загнанные, худые, со сбитой шерстью и запавшими боками, они стояли, неловко раскорячившись, свесив головы и тяжело дыша. Картина беды и отчаяния.
На подворье появился владелец «Вендора», старый Бетт.
– Быстрее, ламаги! Лошадей в конюшни, расседлать, вытереть, расчесать, наполнить кормушки и поилки. Людей внутрь! Что, господин генерал, тяжелый день?
Мужчина, к которому он обращался, как раз сходил с сивого жеребца. На человеке был простой военный шлем со стрелкой-наносником, кавалерийская кольчуга, черные кожаные штаны и серая епанча – столько можно было рассмотреть в свете факела. Человек небрежно махнул трактирщику и сразу направился к стоящему чуть поодаль коню. В изукрашенном серебром седле, склонившись и обняв конскую шею, сидел молодой парень. Мужчина ухватил его за плечо и осторожно потянул вниз. Парень внезапно дернулся, заорал дурным голосом и обмяк. Из-под почерневшей повязки на его животе потекла кровь.