Скандальный роман. Они под запретом - стр. 11
– Не нравятся наши нравоучения? – хрипит Вик, – тогда вали отсюда, из моей квартиры. Мы тебя не звали!
Темный взгляд как бритвой полоснул по лицу.
Расправляю плечи, в шее хрустят позвонки. Тру пальцами виски.
– Пойду… Зря пришла.
– Нервная ты, дерганая, а срываешься на нас из-за своих неудач, – констатирует отец.
Прокручиваю в голове, всё, что мне когда-либо говорили родители. Ни одного доброго слова.
Всегда засеивали платформу моего мозга сорняком: «ты плохая, глупая, неудачница».
Ни разу никто из них не сказал: «Верунчик, ты славная девушка, у тебя все получится!»
Вижу по темным глазам мамы – ей плевать на меня. Больно-то как.
Почему так?
Почему ко мне такое отношение?
Я никогда не напрягала родителей. Слушалась, училась, была тенью брата. Все внимание было приковано к нему – дерзкому, борзому бунтовщику. В его послужном списке – аварии, гулянки, прогулы… и безграничная любовь родителей.
В моем – полное подчинение и безразличие со стороны матери и отца.
Может, мне тоже надо было бунтовать? Тогда бы заметили?
Поздно, сейчас могу только встать и уйти. Так и поступаю. Встаю.
– Я должна уйти? – риторический вопрос, словно в пустоту.
Опускают глаза, молчат. Ждут, чтобы ушла.
– Как вы можете со мной так поступать? – вскидываю глаза, полные слёз, на родню. – Может, я вам неродная? Вы взяли меня из детдома? Или… – бросаю изучающий взгляд на маму.
– Замолчи!! Уходи!!! – цедит отец.
Ухожу. Еду на лифте вниз.
Неожиданно нажимаю стоп, выхожу на десятом этаже, сажусь на лестничной клетке. Переночую здесь.
О том, как теперь жить, я подумаю завтра…
Глава 5
Вера
– Верунчик, привет! – соседка Алла Петровна выходит с мусорным ведром на площадку. – Ты чего это? А-а? – недоуменно разглядывает меня заспанную с чемоданом.
– Я… мне… – мнусь, поднимаюсь, собираясь сбежать.
– Не знаю, что у тебя стряслось, но лица на тебе нет. Идем! – заводит меня к себе в квартиру.
– Валерка дома? – спрашиваю, осматриваясь по сторонам как затравленный зверек.
– Нет, он сегодня у своей зазнобы остался с ночевкой! Скорее бы уже нашел себе нормальную женщину, а то теряет с этой непутевой время. Ему же как тебе двадцать девять! А он продолжает считать себя молодым мальчиком, не думает ни о собственном жилье, ни о детях, которых пора заводить. Нельзя относиться к жизни несерьезно, она за это накажет.
– Алла Петровна, зря волнуетесь за сына. Он умный парень, мы же вместе с ним финансовый закончили, знаю, о чем говорю.
Женщина бросает на меня недовольный взгляд исподлобья.
– Знаю, знаю, – отвечаю более покладисто. – Вечно иду поперек чужого мнения, не могу промолчать, встаю на защиту, а адвоката не вызывали.