Скандал в академии магии. На лезвии любви - стр. 2
– Я люблю другого! – выпалила я, прикрывая глаза.
– Это пройдет, – сухо и хлестко, словно выплевывая, произнес он. – Ты не дура, наверняка знаешь, что у этих отношений нет будущего. Легкая первая влюбленность в сильного мужчину, который оказался поблизости и сделал вид, что защитил, когда надо.
От этих слов стало больно, но я не подала вида. Нацепила привычную безэмоциональную маску, чуть сильнее сжала столовые приборы – но чувств не выказала. Хотя очень хотелось воткнуть вилку в руку сидящего напротив парня.
Он говорил не своими словами, и я это прекрасно понимала. Так мог бы сказать его отец, лорд Уилкинс – скорее всего, Ричард обсуждал с ним ситуацию. Не понимала я другого… Какой резон роду Уилкинс – особенно главенствующей ветке – вступать союз с Роунвесскими. Да, бабушка всегда была близка к королю, но явно не ближе, чем его первый советник и правая рука – отец Ричарда. Да, у нас есть какая-то там особенная родовая магия. Но опять же, она ни в какое сравнение не идет с той, какой могли обладать потомки рода Уилкинс. Влияние на эмоциональный фон неподготовленного собеседника – лишь капля в океане их способностей.
– Я тебя услышала, – сдержанно произнесла я, позволив себе легкую неискреннюю улыбку. – И дам этим отношениям шанс. Но если он себя не оправдает, извини.
С этими словами я подняла с колен расправленную белоснежную салфетку, положила ее подле тарелки и встала.
– Прошу меня простить. Мне нужно припудрить нос, – чинно произнесла я, кивнула Ричарду и направилась к дамской комнате.
Только в ее мраморной прохладе я смогла перевести дыхание. Закусила губу, активировала артефакт подачи воды и шумно всхлипнула, с трудом сдерживая рвущиеся наружу слезы. Совсем расклеилась.
Последние две недели дались мне непросто. Слишком непросто для того, кто совсем недавно спас треть Кантора от неминуемой гибели. Для того, кто погиб сам. Могла бы и не спасать, конечно, справились бы другие – Дарен с Морэном, – но все уже свершилось.
С бабушкой, после всего того, что она мне устроила, мы придерживались холодного нейтралитета. Со дня на день отца должны были выпустить под залог, что меня несказанно радовало. А вот Морэн пропал со всех магических радаров, и это было ой как не вовремя. Именно разговор с главным дознавателем королевства мог многое расставить по своим местам, но приходилось справляться со всем произошедшим в одиночку.
Дарен на меня злился. Старался не показывать, но это было слишком заметно по его лицу, жестам, даже взгляду. Никак не мог понять, зачем я согласилась на предложение бабушки. А я не в силах была объяснить, как вообще на него повелась. Впрочем, у нас и не было-то особого времени, чтобы все обсудить. Мне целую неделю пришлось соблюдать постельный режим, а ему – держать ответ перед его величеством. О чем там постоянно можно разговаривать, я не знала, но столицу Неррс посещал исправно. Впрочем, я вполне допускала мысль, что после того, как все королевские газеты раструбили о нашей с Ричардом помолвке, Дарен не особо горел желанием разговаривать.