Скакуны Зеленых Лугов. Книга 4. Союз - стр. 45

Они набили животы сытной пищей, взбодрившись яблочным сидром. Грозокрыл ради интереса отпил агийвского напитка и закашлялся:

– Кха, кха, к-как вы это пьете?!

– Дело привычки, – ответил Бурогрив, неприкрыто улыбаясь.

– Я тоже в первый день давилась этим… напитком, – призналась Помпея.

– Ясно, кха, что теперь? – спросил пегас.

– Идемте спать, – ответил Арон.

Но Цапля тут же запрыгала, вереща.

– Эх, – вздохнул агийвец. – Дай хотя бы душ принять.

Птица строго на него посмотрела.

– Хорошо. Идемте. У кого есть вещи, берите самое необходимое. Отправляемся в путь этим вечером.

Помпее и Тюру тоже стало не по себе от взгляда глубоких и черных, как расщелины в земле, глаз, поэтому они не спорили.

– Мне надо забрать одну вещь из моей тележки, – Голуборогая торопливо поскакала к выходу из «Молота».

– Только быстро! – прокричал вдогонку Тюр. – А то вы, дамы, вечно прихорашивайтесь по полсолнца!

– Голубь дранный, – ответила Помпея шепотом.

– Что, простите?! – но Помпея уже скрылась в дверном проеме.

Голуборогая добежала до старого домишки, ветхого и сырого, который был ей по шею. Здесь она припрятала вещи, когда сэр Арон принял заказ от этих подозрительных коней.

Единорожка постучала. Ей открыл домовенок, выглядящий как крыса – старая, с залысинами, и носящая очки.

– Чегох тебес надобно туты?! – процедил он заплетающимся языком.

– Моя тележка у вас? – Помпее было бы очень обидно, если этот брауни продал тележку со всем ее содержимым.

– Повозка?! На кой мне надобно твой повозка?! Она туты! За домик мой!

Помпея обошла лачугу и обнаружила повозку, целую, не разграбленную. Она взяла старый балахон и развернула его. Там лежал дневник ее отца. Прижав его к сердцу, она произнесла:

– Ты всегда будешь со мной, – и спрятала книжку в один из многочисленных карманов плаща.

Потом взмахнула рогом, тележка вспыхнула и за считанные мгновения сгорела. Старый брауни даже не почуял дыма.

Голуборогая вновь пронеслась мимо сотни любопытных глаз с небывалой скоростью. Около таверны ее ждали Бурогрив и Грозокрыл.

– Быстро ты, – лукаво улыбнулся принц.

– Туалет не успела украсить, – не менее лукаво ответила Помпея.

– Довольно острот, – произнес Арон, и единорожке показалось, что он еще не раз будет мирить их с Тюром. – Цапля ждет нас на входе в Фредерикский Лес.

– Не будем заставлять ее ждать, – согласилась Помпея.

– Не люблю ждать, – утвердительно кивнул пегас.

Троица отправилась в путь. В неизведанный путь, с союзом, который неизвестно что принесет им в итоге.

Недовольство

Танатос корчился в жуткой агонии. Его тело сотрясало черное пламя, будто стальные колья вонзались в кости и сверлили их невообразимо медленно. Он ощущал, как его прогнившая душа выходит из тела, а затем снова входит, и так по кругу. Мучения длились долго, пока боль внезапно не отпустила, и колдун беззвучно плюхнулся на черный мрамор. Затирая ушибы с ожогами, он преклонился перед фигурой на троне.