Сизифов труд - стр. 30
– Эй, барышня? О чем задумались? – вывел Анечку из состояния ступора веселый и приветливый голос водителя. – Или, может, раздумали судиться-разводиться?
– Ой! – очнулась та и резко покраснела, увидев, что машина, оказывается, уже стоит у подъезда суда. – Спасибо вам большое, вы меня так выручили! Сколько я должна? – Она начала торопливо рыться в кошельке и зачем-то взялась оправдываться: – А в суд я не разводиться приехала. Я сюда по работе. И вообще… я не замужем.
– Да вы не суетитесь так, – улыбнулся парень. – Денег не надо. Вы мне лучше телефончик оставьте.
– В каком смысле?
– В прямом. Мобильный. Или рабочий, если мобильный опасаетесь.
– Нет. Не опасаюсь, – растерянно улыбнулась в ответ Анечка и, еще гуще покраснев, сбивчиво продиктовала номер. Постороннему человеку. Впервые в жизни.
Да что там номер! Уже на следующий день от этого самого постороннего она приняла предложение встретиться и прогуляться. Затем поужинать. Затем сходить на концерт…
Веня буквально очаровал Анечку. В отличие от периодически подкатывающихся на службе штабных кобельков, был он к ней всегда внимателен, искренне интересовался ее успехами, а самое главное – никогда не произносил пошлых, лживых комплиментов. К тому же Веня был талантливым музыкантом, и такое знакомство льстило Анечке в целом и порядком угасшему былому честолюбию ее – в частности. Нет, конечно, она подозревала, что у Веника (так шутливо звали его друзья, с которыми она вскоре познакомилась) была весьма бурная личная жизнь. Несколько раз она случайно оказывалась свидетельницей его телефонных разговоров, носивших, мягко говоря, совсем не деловой характер. Но в общем-то Анечка ни на что глЫбокое с его стороны особо и не рассчитывала, хотя в глубине души все-таки надеялась: а вдруг?.. И вот четыре месяца спустя (а если быть точной – ровно сто двадцать девять дней) это самое «вдруг» действительно случилось. Желание предполагает возможность.
Через два месяца они сыграли свадьбу. А еще через три – купленный в аптеке экспресс-тест на беременность выдал на гора́ две заветные, столь желаемые Анечкой полоски. Третьим, после законного супруга и мамы, человеком, узнавшим о наметившемся «интересном положении», стала начальница секретариата штаба Римма Львовна. (А как вы хотели? На то он и штаб, чтобы дурные вести узнавать первым!) А узнав – предприняла все необходимые меры. А именно, проведав о создании в структуре ГУВД нового подразделения, проявив недюжинную расторопность, добилась перевода Анечки под крыло полковника Жмыха. Естественно, умолчав при этом о грядущей временной нетрудоспособности «очень перспективной сотрудницы». Впрочем, Римму Львовну тоже можно понять: слишком уж «свято» было занимаемое Анечкой место при канцелярии, чтобы держать его незанятым столь долгое количество декретного времени.