Сити, деньги и перо - стр. 35
– Ух ты, Снежана! – негромко пробормотал рядом со мной Крамер. – А этой твари здесь что нужно?
– Зачем ты так? – обиделся я за женщину. – Она же не сделала ничего плохого.
– Что, Андрей, понравилась? – ткнул меня кулаком в бок Крамер. – Ничего, это нормально. На внешность этой ведьмы любой мужик поведётся. Правда это ничуть не добавляет ей доброты или святости.
Теперь я уже и сам понимал, что появившаяся в зале красавица является ведьмой. Необычайно сильная, наверняка из тех, кто умеет творить волшбу не напрягаясь, а так, походя.
Например, что-то подсказывает мне, что и внешность вошедшей имеет исключительно магическую природу. Наверняка в реальности этой красавице уже не одна сотня лет, но ведьмам свойственно скрывать свой реальный возраст. Да и не может ни одна женщина выглядеть так хорошо без косметики. А тут посмотрите! Идеальная кожа лица и даже вроде как естественные черты. Как говорит Мирон, «это слишком сладко, чтобы не оказаться противным».
В чем вампир оказался полностью прав, так это в том, что внешность вошедшей производила впечатление на любого мужчину. Старый юрист Алексеев, увидев ведьму, громко икнул, а затем подскочил с кресла и буквально выбежал из-за стола ей навстречу.
– Дьёбый дьень! – акцент нотариуса стал гораздо сильнее и отчётливее, но, похоже, что старика сейчас подобные мелочи не смущали. Он оказался гораздо ниже вошедшей, и сейчас с обожанием смотрел на неё снизу вверх, едва не подпрыгивая на месте. – Вьи тьёже пьишьи на огъяшение завьещьяния? Йязъешите пьедстьявится, нотьяиюс Айексеев.
– Снежана Рассказова, – протянула юристу руку вошедшая женщина, и старик немедленно страстно облобызал её пальцы. Голос ведьмы оказался под стать внешности. Прямо-таки хрустальное журчание ручейка летним утром. При первых же звуках вспоминается Алёнушка из фильма «Морозко», но там главная героиня вызывала умиление, а не чувство опасности. Впрочем, старика Алексеева это обстоятельство, похоже, ни капельки не смущало. Не хочу сказать про кого-нибудь плохо, но красавице явно срочно требовался платок или, как минимум, большая салфетка. Слюней нотариус на белоснежной коже оставил изрядное количество. – Я безмерно скорблю по моему близкому другу Ивану Максимовичу. И я очень хочу услышать его последнюю волю. Возможно, я смогу хоть как-то отблагодарить этого прекрасного человека за все его добрые дела.
– Ещё не факт, что ты сама его не удавила, – эти слова Крамер произнёс уже громко, ничуть не стесняясь, что может быть услышанным.
– Я могу предъявить твоей семье такие же обвинения, – хрустальный голосок ведьмы буквально сочился морозом. – Но у меня нет времени на пустые препирательства. Если есть доказательства, то говори! А коль нет, то не порть мне утреннее настроение.