Сиротки - стр. 4
Свортек выдохнул. Затем поставил мальчика перед собой на ноги и недоуменно уставился в его чумазое лицо. По щекам Дэйна катились слезы, но он смело, изо всех сил старался не отводить взгляда от колючих глаз пана.
– То есть никто тебя за мной не посылал? – тихо спросил Свортек. – Ответь мне, мальчик, а я пойму, лжешь ты или…
– Он немой, мой пан, – снова вмешалась девушка. Край плаща Свортека вдруг оказался в ее руках – она тянула его на себя, пытаясь отвлечь чужака от брата. – Но я клянусь вам, его никто не посылал! Он лишь хотел проследить, чтобы мне не причинили вреда.
– Вот как.
Свортек выдернул плащ из ее рук. Он все еще тяжело дышал.
– Не думаю, что твои гости были бы рады обнаружить, что за их шалостями следит какой-то малец из шкафа, – хихикнул он без веселья. – Да и самому-то не стыдно подглядывать за сестрой на такой работе? Фу!
– Он болван, – горячо прошептала девушка, – я его высеку. Я ему столько раз говорила, что все уже хорошо и никогда больше не повторится, как в тот раз… но он все равно…
– Пошел вон, – устало приказал Свортек и опустился на край кровати.
Девушка и мальчик быстро поговорили без слов: она беззвучно рычала, дико выпучив на него глаза, он – капризно морщился, пытаясь показать что-то жестами. Наконец она отвесила ему подзатыльник и выдворила за дверь.
– Я был так вежлив с тобой, когда ты разлила пиво на мою любимую обувь, – подал голос Свортек. – Шарка…
– Мой пан, это у него в голове засело, – неловко объясняла она. Заплетающийся от стыда язык едва складывал звуки в слова. – Я бы никогда… Просто… С тех пор как наша мать…
Шарка окончательно запуталась в том, что пыталась сказать, и умолкла, уткнув подбородок в плечо. Свортек встал прямо перед ней – так близко, что она ощутила его дыхание. Впервые в ее жизни от клиента пахло не пивом, не луком, не потом. Но и не так, как пахло от нее самой. Не так, как должен пахнуть человек, даже если он чисто вымыт с мылом. От Свортека пахло костром и холодным подземельем одновременно…
– Сними это убожество. – Он кивнул на пышные юбки, подвязанные спереди так, чтобы обнажить бедра.
Шарка принялась распутывать перевязь под грудью, затем стащила с себя юбки. В ее движениях стыда больше не было – она раздевалась легко, с ловкостью опытной шлюхи, хотя Свортек не дал бы ей больше семнадцати лет. Когда она осталась в исподнем, он остановил ее жестом и спросил:
– Вы сироты, верно?
– Да.
– Что стало с вашими родителями?
– С отцами – не знаем, их никогда не было. А мама, она…
Пока Шарка говорила, Свортек взял в руки ковш с водой и тряпицу и, макая ткань в воду, стал стирать с ее лица румяна.