Сиротки - стр. 37
Она все пыталась воззвать к демонам, мысленно или вслух: приказывала им разжечь костер, найти какой-нибудь еды, указать путь или разведать окрестности. Но черные морды, сотканные из плотного дыма, как из множества темных лент, лишь растерянно смотрели на нее и скалили клыки, как бы говоря: «Мы защитим тебя во что бы то ни стало от всего живого, но не понимаем, чего ты хочешь». От бессилия к горлу Шарки подступали рыдания, но она сдерживалась из последних сил, чтобы не тревожить Дэйна, который и без того был напуган до смерти. Лишь когда он проваливался в сон, она позволяла себе тихо поплакать, зажав рот ладонью.
Нужно было что-то придумать, иначе они так и будут скитаться по окрестным лесам, пока не умрут. Шарке ничего не приходило в голову, как только ехать в Лососевые Верховья, куда звал бедный Душан, погибший по ее, только по ее вине… При этой мысли Шарку снова накрывало волной скорби и вины, а за ней всегда приходили они: перекошенные от ужаса лица, растерзанные, разорванные на части люди Пригожи и сам Пригожа с его издевками, а затем то, что от него осталось. Видения долго истязали ее, удивительно четкие, как живые; отогнать их было невозможно, и Шарке оставалось лишь ждать, пока они уйдут сами. В руке она до крови сжимала кольцо Свортека.
«Смотри», – Дэйн потрепал ее по плечу и указал пальцем вперед. Он впервые обратился к ней с начала побега. Шарка не без труда вынырнула из своих мыслей и посмотрела туда, куда указывал брат.
Они вышли на поляну у скалы. Казалось, огромный камень заблудился и прилег отдохнуть прямо посреди леса, а возмущенные такой наглостью деревья отпрянули от него во все стороны. У подножия скалы Шарка рассмотрела грот, поросший диким можжевельником.
Тени, совсем как любопытные псы, спущенные с поводка, помчались исследовать грот. Никаких звуков за этим не последовало.
– Молодец, Дэйн, – устало улыбнулась Шарка и похлопала брата по ноге. – Здесь и заночуем.
Но мальчик сердито покачал головой и снова задергался в седле, нетерпеливо указывая на скалу над гротом. Шарка подошла ближе и присмотрелась внимательнее: в камне был грубо вырезан огромный жук с ветвистыми оленьими рогами. Под ним, искаженный и переломанный, лежал грифон – явно, по задумке художника, мертвый: из его клюва выпал язык, лапы были бессильно поджаты под тело, крылья обмякли, как у дохлой курицы.
Шарка пожала плечами и не стала говорить Дэйну, что таких жуков вместе с непонятными надписями она уже раз пять видела на стволах деревьев с тех пор, как они оказались в лесу. Кроме жуков ей часто попадались на глаза связанные вместе ветки и палки в форме квадратов и треугольников – некие охотничьи языческие знаки, которые, насколько она знала, уже много лет были запрещены в Бракадии… Но за этим тихим старым лесом явно присматривали люди, которым слово короля было не указ. Вот почему, впервые увидев знаки, Шарка ничего не сказала Дэйну – не хотела пугать его еще больше.