Сирийский капкан - стр. 23
– Мое имя вам ничего не скажет. Я по поводу вашего сегодняшнего визита! Хочу сказать, что вашим вопросом уже занимаются. У нас к вам большая просьба. Понимаете, вы нам здесь ничем помочь не сможете! Поэтому будет лучше, если вы вернетесь домой. Я думаю, там вам будет комфортнее и, главное, вы не будете привлекать к себе ненужного внимания. Ну, а мы, в свою очередь, свяжемся с вами, как только у нас появятся какие-то новости.
Праслоффу стало немного не по себе, и он не сразу ответил.
– Олег Валентинович, вы слышите меня? – забеспокоился голос в трубке.
– Да, да! Простите за вопрос – а кто занимается моим делом? – спросил старик.
Мужчина в трубке рассмеялся.
– Как – кто? Лучшие люди, Олег Валентинович. Не волнуйтесь. Мы с вами свяжемся, как только что-то прояснится. Всего хорошего!
Праслофф, чуть помедлив, передал трубку Ксавье.
– Едем домой. С нами свяжутся.
Москва
Егор проснулся весь в холодном поту. Его преследовал очередной кошмар – он стреляет, и девочка, обернувшись к нему, улыбается, а на груди у нее растекается кровавое пятно. И дальше все как всегда – он видит полные ужаса глаза ребенка и слышит плач и крики ее отца.
Мужчина встал с кровати, босиком прошел в ванную и, открыв кран над раковиной, плеснул холодной водой в лицо. Затем направился на кухню и налил себе стакан воды. Этот кошмар преследовал его с того самого дня, как они с Голиафом вернулись с задания из Дагестана. Он уже и не помнил, когда за последнее время высыпался. Понимая, что больше не уснет, Егор отставил нетронутый стакан с водой и достал из холодильника банку холодного пива. Подошел к окну и долго стоял и любовался ночной красавицей Москвой, не торопясь, мелкими глотками смакуя напиток.
«Надо бы съездить к предкам», – подумал Егор. Он всегда был очень близок с родителями, но работа никак не позволяла выкроить время для поездок в Сочи, куда они лет десять тому назад переехали из столицы. Произошло это после смерти бабушки по отцовской линии, которая оставила им в Сочи дом.
Папа Егора был в свое время военным переводчиком-арабистом, и семья успела пожить в разных странах. Именно он первым, когда тот был еще совсем ребенком, обратил внимание на необыкновенную способность сына к языкам. Егор самостоятельно, без каких-либо особых усилий, выучил английский, арабский, турецкий и сложный в обучении чеченский, мог сносно объясняться еще на нескольких других языках. И вдруг в шестнадцать лет легко поступил на мехмат университета и блестяще его окончил. Но неожиданно решил пойти в армию, чем очень удивил всех.